Катя сидела в кофейне за столиком у окна — и смотрела на струи дождя, совершенно не отмывающие город от грязи и серости, а, наоборот, увеличивающие её количество. Кате было тоскливо, и уже давно. С тех пор, как началась осень.

Были и другие причины тосковать, хотя ни одну из них при зрелом размышлении нельзя было назвать серьезной. У Кати не было интересной работы с высокой зарплатой, не было мужчины, вообще никакого. И совершенно ничего не предвещало каких-либо изменений.

В кофейне она составляла список того, что требует изменений: работа — безусловно, любовь — надо как-то найти. Знать бы еще, где её искать. Ах да, — надо ещё обязательно завести хобби.

В книгах про то, как обустроить жизнь, пишут, что надо обязательно записывать, что хочешь изменить, и все будет меняться. Катя сомневалась, что люди, реально изменяющие свою жизнь, сидят на кушеточке и по пунктикам излагают, как им нужно стать гениальными музыкантами, полководцами, учеными.

В книгах про то, как обустроить жизнь, пишут, что надо обязательно записывать, что хочешь изменить, и все будет меняться.

И все же, меняем работу — это раз. Надо уволиться с работы, но это же очень страшно. Катя решила отложить решение это вопроса. В результате долгих размышлений решение проблем с личной жизнью тоже пришлось отложить.

Официант, молоденький мальчик с прозрачными голубыми глазами, в третий раз принес кофе, а список у Кати так и не получился. Не так-то просто изменить жизнь. Наверно, она сама меняется у людей, не спрашивая их и не ожидая, когда им будет удобно…

За соседним столиком сидели два брутальных мужика и разговаривали о бизнесе по отсыпке дорог. Что такое отсыпка дорог, Катя даже в голову брать не хотела, но после двух часов сидения за соседним столом она овладела терминологией, и сейчас, при желании, могла поучаствовать в разговоре соседей.

Вот выходишь из дома — наведешь красоту, нарядишься, придешь в людное место, и ты никому не нужна. Какой смысл тогда выходить из дома. Можно с таким же успехом просидеть себе тихо и спокойно всю жизнь дома: телевизор смотреть, книги читать. Сколько денег можно сэкономить!

На оптимистичной мысли, что не надо ничего менять, на Катю упал стол. Стол не только упал, но и уронил её на пол, а потом улегся сверху, надавив всей тяжестью на нежное девичье тело. Несмотря на субтильное телосложение, прозрачноглазый официант оказался настоящим рыцарем без страха и упрека. Он мгновенно поднял стол с Кати, подал ей руку и поднял её с пола, спросил, не нужно ли чего, подал стакан воды, и стал озираться вокруг, выясняя причину падучести столов. Оказалось, два специалиста по отсыпке дорог слишком оживленно обсуждали свои дела, и один из них увлеченно ударил по столешнице. Стол покосился и упал. Не обращая на это внимания, мужчины продолжили обсуждение своих деловых вопросов.

Официант набросился на мужчин:

— Вы что делаете? Вы так всю мебель в нашем заведении порушите? Вы даже не заметили, что чуть женщину не убили!! — кричал он.

Когда мужчины обратили внимание на упавший стол и Катю, один из них встал, церемонно поклонился и пробурчал что-то вроде «звнте мня пжста».

Из всех слов Катя уловила одно: «Меня уже девушкой не называют, только женщиной. Ужас!»

Когда мужчины обратили внимание на упавший стол и Катю, один из них встал, церемонно поклонился и пробурчал что-то вроде «звнте мня пжста».

Расплатившись по счету, Катя бодро вышла под уныло моросящий дождик. Вода мерно шлепала под ногами.

«Неужели в тридцать два года со мной не может произойти ничего более интересного, чем падение на меня стола», — думала Катя. Сознательная часть мозга маминым голосом начала рассказывать, что в мире происходит много интересного: войны, аварии, несчастья, и нужно быть полной дурой, чтобы хотеть дополнительных эмоций в жизни. К сожалению, мамин голос всегда жил в Катиной голове и отговаривал её ходить на непонятные свидания, давать телефон незнакомцам на улице, менять работу, и вообще уберегал её от любых неожиданностей.

На следующий день вечером после работы Катя шла домой с чувством выполненного долга. Цифры сошлись, и даже начальник их филиала назвал её Солнышком.

Дорога превратилась в грязную медленно текущую реку. На перекрестке Катя оступилась и упала в лужу. Какая-то машина резко затормозила, перегородив проезжую часть. Из машины выскочил крупный, похожий на медведя, очень шумный дядька. Он сразу стал кричать на Катю, выражая свое недовольство с помощью нецензурной лексики:

— Вставай, а то задавят тебя... или утонешь тут совсем!! Что разлеглась, грязь кругом!

— Я, кажется, ногу сломала, — всхлипывала Катя, но разбушевавшийся водитель не слышал её. В конце концов, он обратил внимание на то, что она так и сидит в луже.

— Ты что совсем малохольная, вставай сейчас же. Руку давай! — загремел он.

Несмотря на боль, Катя встала и пошла.

— Что, нога болит, идти не можешь? Ну, садись, довезу до дома, — заявил крикливый дядечка.

Катя подумала, что все равно до дома не дойдет, и можно смело садиться в машину к незнакомцу. Хуже не будет. В машине она поняла, что нога опухает на глазах, стреляет жуткой болью во все возможные нервные окончания.

— Довезите меня до травмпункта, пожалуйста, — попросила она дядьку.

В машине она поняла, что нога опухает на глазах, стреляет жуткой болью во все возможные нервные окончания.

— И где же здесь травмпункт? — поинтересовался он.

— Откуда я знаю, я первый раз ногу сломала.

Ближайший травмпункт оказался недалеко. Огромная толпа людей с поломанными носами, челюстями и прочими повреждениями теснилась, суетилась и гудела.

Врач, толстая женщина в пятнистом, бывшем когда-то белым халате, посмотрев на ногу, сразу сказала:

— Перелом. Больничный брать будете?

— Конечно, буду, а что кто-то с поломанными ногами на работу ходит? — удивилась Катя.

— Сейчас не только с поломанными ногами, с проломленной башкой, и то на работу бегут, — вздохнула врач.

— Нет, мне больничный обязательно.

Ей загипсовали ногу и выдали костыли. Нога все равно страшно болела, а под гипсом ещё и чесалась, но стало как-то спокойнее. Было только непонятно, как добраться до дома. С одной ногой Катя ещё ходить не пробовала. И как держать зонтик?

Катя с опаской выползла на крылечко.

— Ну что ты так долго? — заорал кто-то у неё над ухом. Обернувшись, Катя увидела своего спасителя.

— Я не долго. Очередь длинная… — оправдывалась Катя, пока дядечка чуть не волоком тащил её до машины.

— Ну, куда тебя теперь везти? А то позвони мужу — пусть тебя забирает, — заговорил дядечка.

— Нет у меня мужа, одна живу. Отвезите домой, если можно, — пожаловалась Катя.

— Ага. Мужа нет, теперь ещё и ноги не будет, — пошутил водитель. — А ты как собираешься со сломанной ногой одна дома сидеть, — поинтересовался он.

— Да откуда я знаю, как со сломанной ногой дома сидят!!

— Ага, понятно, ну поехали сначала в магазин, продуктов тебе закупим, а уж потом домой… Ты что носом хлюпаешь? Радуйся — будешь дома сидеть, плюшки жевать, и на работу ходить не надо, — взбодрил Катю мужик.

— Ты что носом хлюпаешь? Радуйся — будешь дома сидеть, плюшки жевать, и на работу ходить не надо, — взбодрил Катю мужик.

Около магазина он вышел, оставив Катю в машине. Вернулся с двумя мешками еды.

— Ну, я тут на свой вкус купил всякого. С голоду точно не умрешь.

— А деньги, — спросила Катя. — Сколько я вам должна?

— Ты мне уже целый рабочий день должна. Вот как-нибудь целым днем и отдашь, — засмеялся мужик. — Ладно. Давай знакомиться. Я Семен. А тебя как зовут?

— Катя.

Семен притащил Катю домой и заволок её сумку и продукты. Катя посмотрела на часы.

— Ужас, 11 часов, спать уже давно пора, — подумала она и уснула. Всю ночь она просыпалась от боли в сломанной ноге. Утром нога, казалось, болела еще больше, чем вчера.

— И это только первый день, — думала Катя.

Вдруг она поняла, что полтора месяца можно сидеть дома, смотреть телевизор и читать книги, — как раз то, о чем мечталось в воскресенье.

— Все-таки правильно, что я все мысли записывала, — думала Катя, — вот и начали сбываться.

Продукты, которые купил Семен, есть не очень хотелось. Замороженные котлеты, куски мяса, пицца, банка селедки, два килограмма картошки, булочки, макароны, готовые салаты с майонезом... Кате нравились креветки и сельдерей, рыба и мандарины. Но придется есть то, что есть. Катя, прыгая на одной ноге, начала жарить замороженные котлеты. Поджаренные, они порадовали Катю не только запахом, но вкусом.

— А ведь такая еда дешевле всяких креветок. Это сколько я могла бы денег сэкономить.

Неделя прошла, как в сказке. Катя питалась сытными продуктами и обезболивающими таблетками, лежала, читая и мечтая.

Потом продукты закончились. Катя решила идти в магазин на костылях. На выходе из подъезда Катя поскользнулась и стала падать, упираясь костылями во все возможные поверхности.

— Еда закончилась, на охоту поползла? — ухмыльнулся Семен. — Иди домой. Притащу я тебе еды.

Она лежала в луже, разбросав костыли в разные стороны, когда к ней подошел Семен.

— Ну и что ты снова в луже разлеглась? — спросил он.

— Я упааала, — всхлипнула Катя.

— Еда закончилась, на охоту поползла? — ухмыльнулся Семен. — Иди домой. Притащу я тебе еды.

— Только можно фруктов побольше и шоколадку, — попросила Катя.

— Хорошо. Куплю травы, — бесстрастно ответил Семен.

Пока Катя вылезала из лужи, Семен уже вернулся. Теперь в пакетах были только фрукты, листья салата и шоколадные конфеты. Катя удивилась:

— Он думает, я одними яблоками питаюсь? Ну ладно, дареным яблокам в зубы не смотрят.

Семен ушел, не спросив телефон и не поинтересовавшись, как здоровье, что Катю немного задело.

Следующие три дня прошли на яблочно-мандариновой диете с ярко выраженным шоколадным акцентом.

Вечером, закончив чтение очередного детектива, Катя начала думать про Семена: что очень интересно, где он живет и чем занимается, и как он узнал, что Катя собралась за продуктами на костылях, и не следит ли он за ней. Начало казаться, что она его где-то уже видела. Катя тщетно напрягала свою память. Ничего интересного вспомнить не удалось.

Семен появился сам в конце второй недели с мешками продуктов.

— Тебя же надо снова врачу показывать, а то кость срастется неправильно — кривоногая будешь, — оптимистично сказал он.

— Да. Завтра ехать надо.

— Хорошо. Завтра с утра приеду, отвезу тебя в травму твою.

Назавтра Катя с утра причесалась, накрасилась — теперь для неё поездка в травмпункт с Семеном казалась светским выходом, и хотелось выглядеть получше.