Эти теплые майские дни Андрей Владимирович мог наконец провести по своему усмотрению, никуда не спешить, валяясь в постели с неразлучным детективом в руках. Его жена и дочь отбыли на отдых в Грецию.
- Пройдемся, Степушка мой ненаглядный, по незавершенке, - с этими словами он открыл записную книжку на букве "а". Его левая рука гладила кудлатую голову трехлетнего эрделя. С улицы доносились тревожные трели сигнальных автомобильных сирен, редкие гудки и чей-то смех. Аннушка Гоголева стояла в записной книжке в самом начале.
- Итак, приступим, Степа, помолясь! - обратился Полевой к посапывающему псу и набрал номер.

Через три длинных гудка отозвался пронзительный голос Аннушки, которую он знал более пятнадцати лет еще со времени совместной работы в торгпредстве в пыльной и душной южноазиатской столице. Жуткие запреты на внебрачные контакты за рубежом круто замесили возникшую между двумя молодыми людьми страсть. Перейти границу они отважились лишь по возвращении в Москву, где у каждого из них была своя жизнь, своя семья. Встречались они редко, хотя не забывали друг о друге и всегда оказывались рядом, когда случалась или грозила беда. Аннушка прочно стояла на земле на своих стройных длинных ногах, гнала от себя прочь навязчивых поклонников и дурные мысли. Андрею Полевому делалось исключение за его нежность, искренность и отсутствие "собачьего", по словам Аннушки, энтузиазма в постели. Это же качество приводило Аннушку порой в бешенство, когда Андрей в девять вечера начинал суетиться и собираться домой. Назад в семью. С Аннушкой Андрей чувствовал себя проворным и изобретательным Давидом, бесстрашно вступающим в схватку с могучим Голиафом. В этом единоборстве Полевой почти полностью растворялся в жаркой, нечеловеческой нежности Аннушки. В такие моменты ему казалось, что он любит ее и остается на Плющихе навсегда. Но с наступлением вечера он неизменно готовился к отступлению.
- Сделал дело - гуляй смело! Бери шинель и домой, к женушке! - язвила рыжая с головы до пят Аннушка, бесстыдно раскинувшись на вишневом одре недавней любви.

После подобной сцены он дулся на нее в течение двух месяцев, а потом всегда находил повод для телефонного звонка. Она радовалась примирению и деликатно намекала, что можно не затягивать со следующим свиданием.
- Привет, Аннушка, это я! - весело начал Андрей. - Я тебя не отрываю от какого-либо важного занятия? - без всякой нужды, по привычке, спросил он. - Во сколько мне можно приехать? - негромко спросил Андрей Владимирович.
- Часам к фести подъефай, Алефенька-дфуфок. Привези чего-нибудь копченого и рыбки, ладно? - проговорила Аннушка и положила трубку.
То, что Аннушка после громкого скандала пять лет назад стала плохо слышать он знал, однако появление тассовца Алешки Тураева в орбите бывшей пловчихи Аннушки было для него сюрпризом.

Пройдясь по внушительному списку "незавершенки", Полевой решил снова позвонить Аннушке. Эта рыжеволосая, сочная как хурма женщина с зелеными глазами будоражила воображение всех мужчин редакции, несмотря на пикантные обстоятельства ее ухода из издательства, где медь ее волос и изумрудные глаза сводили с ума многих сотрудников. Веселая и непосредственная Аннушка была не только хороша собой, но и желанна всеми, независимо от пола. Особенно, когда одевала мягкие костюмы и платья из джерси. Ему казалось, что перед этой восхитительной женщиной могли открыться любые двери, стоит лишь ей захотеть и откликнуться на немой призыв в глазах мужчин.
Широкоплечая как все пловчихи, Аннушка вела себя независимо и могла за себя постоять. Однажды ей пришлось биться на зимней улице с двумя бушебузуками, пожелавшими отнять у нее Форд Каприз. Одного брюнета она воткнула словно отслужившую елку головой в сугроб, для верности ударив ребром ладони между ветвями. Второй отделался сломанной рукой и сотрясением мозга…
Эффектная журналистка специализировалась на морской тематике до того самого момента, когда высокий усатый здоровяк, капитан первого ранга, не отдал швартовы непосредственно в объятиях Аннушки. Пучина безмерной страсти Анны Марковны навечно поглотила моряка, остановив его большое, безалаберное сердце в самый ответственный момент. Эта история не прошла мимо внимания руководства издательства. После громкого скандала и разбирательства с милицией Аннушке пришлось покинуть редакцию, где ее все помнили и ласково прозвали "Капитанской точкой". Злые языки утверждали, что с тех пор Аннушка мерила артериальное давление у потенциальных кавалеров и держала на всякий случай нитроглицериновый спрей в прикроватной тумбочке.

Полевой растолковал беспокойной Аннушке, что он не Алеша и обязался привезти ей что-нибудь рыбное. Разумеется речное, а не морское, помятуя о том, что со времени трагических событий в Алькове пылкая Аннушка избегала всего морского. На всякий случай. Машина завелась сразу же, двигатель, дождавшийся работы, возбужденно вздрагивал, готовясь к путешествию.
В ближайшем магазине Океан были куплены несколько видов речной рыбы, у метро в лавке "Печености" Полевой закупил целый набор изящных на вид кулебяк с курагой и изюмом. Не забыл он и про цветы.
- Черт с ними, с тремястами рублями! - сказал себе Андрей Владимирович, осторожно укладывая нежные орхидеи на заднее сидение.
А вот и Садовое кольцо. Ему казалось, что водители других автомашин и даже городского автотранспорта догадывались о его несанкционированной поездке на Плющиху. Да и вид у него был соответствующий мужчине, отважившегося на решительный, хотя и не совсем законный шаг. Он смотрелся как женатый ответственный секретарь журнала, собравшийся в конце недели посетить разведенную и прелестную Анну Марковну.

Он аккуратно припарковал машину под деревом около стены дома. Озираясь по сторонам, выудил из бардачка пластмассовую плоскую бутылочку виски и отхлебнул ровно столько, чтобы убрать неприятное волнение. Теперь подъезд со сложным кодом и двумя бабушками-охранницами. Наконец, лифт довез его до заветного восьмого этажа. Открылась дверь и широкая в плечах простоволосая Аннушка радостно взмахнула руками.
- Андрюфа, родной! Наконец-то милый. Прости, что спутала тебя с Алефкой. Надеюсь, ты не боися фобачек? Мне фофедка Ленка оставила на неделю своего Клопа.
"Я их ненавижу!" - чуть не вырвалось у Полевого, увидевшего перед собой громадного черного с проседью ротвейлера. Но язык предательски прилип к небу, потащив за собой и нижнюю губу. "Опять предстоит ужин на троих как и пять лет назад в обществе перезрелой дочурки Аннушки Эллы" - расстроился Андрей Владимирович и обреченно шагнул в квартиру.
Дочурка, слава Богу, примкнула к гусей крикливому каравану, тянувшемуся к югу. Никто не будет мучить его игрой на скрипке… Теперь, вот, брутального вида пес с колючим пронзительным взглядом.
Он обнюхал вошедшего, сглотнул слюну и тут же ее презрительно выплюнул. На часах было 17-45.

В 18-35 был сервирован стол для ужина, разумеется, рыбного. Аннушка вынула из морозильника заиндивевшую тушку куриного окорочка и положила ее на тарелку в прихожей. Тут же послышался хруст раздавленных костей и громкое чавканье. Полевой кожей чувствовал недоброжелательный взгляд животного, он не решался пошевелиться и с надеждой смотрел на очаровательную Аннушку, разливавшую ароматный чай в опаловые чашки. Она явно похорошела за последние полгода. Ее нежная розовая кожа оттеняла бронзу волос, а озерки зеленых глаз светились необычным хищным светом. Можно было только мечтать о такой прелестной женщине, если бы не сопящее и хрюкающее чудище в углу коридора.
"It's time for love"* пропела в магнитофоне низким призывным голосом американская певица. Свет из глаз Аннушки полился тонкой обжигающей струей.
"Take me now. I'm yours" ** провоцировала невидимая певица.
Ротвейлер вздохнул и негромко пукнул.
"Пойдем отсюда!" - встрепенувшись, предложила Аннушка.
Пес смущенно поднялся и пошел вглубь коридора.
- Да я не тебе, глупый зверь! - рассмеялась Аннушка и встала из-за стола. - Ну, фто, Андрюфа, приступим к водным процедурам?
И она стремительно убежала в ванную комнату.
Они хорошо знали привычки друг друга за все прошедшие годы. Андрей Владимирович встал и направился в спальню. На пороге сидел с виноватым видом Клоп. Собравшись с силами Полевой переступил через темный комок мускулов и оказавшись внутри орехового будуара, быстро разделся и спрятался под пахнущее сандалом одеяло. В тот же момент зазвонил его мобильник.
- Это ты, родной? - услышал он звонкий голос жены, - где ты сейчас, шалунишка? Скучаешь по нам, Андрюшенька?
- В общем, скучаю, - выдавил из себя Полевой, придумывая толковый ответ. В этот момент Клоп разразился громким лаем.
- Это Степка так простудился, что лает басом? - спросила жена из солнечной Греции. В проеме двери появилась Аннушка во всем своем первозданном великолепии.
- Это начальство донимает тебя? - весело спросила Аннушка, с урчанием мостясь рядом с Полевым на постели.
- Я на секунду в ванную, - объявил Полевой и бросился в спасительное тепло ванного пространства. Он нервным движением взялся за кран, и тот оказался у него в руке. Струя холодной воды ударила Андрея Владимировича прямо в лицо.
- Только не это! - успел подумать Полевой, шаря в незнакомой ванной по стенам в поисках основного крана, чтобы перекрыть воду. Все было аккуратно заделано кафелем, никаких скрытых дверей или пазух. - Только не это! - повторял он, зная наверняка, что самостоятельно остановить воду он не сможет.
- Ты где, Андрюфенька? - услышал он голос Аннушки. Она изумленно смотрела на потоки воды, залившие паркет в коридоре. - Этот болван заделал яфик с вентилями! - обеспокоено сказала Аннушка и бросилась к телефону.

Сантехника ждали около часа. За это время прибегали разъяренные жильцы с третьего, пятого и, конечно же, с седьмого этажа. Неистово орал не на шутку разбушевавшийся Клоп, навзрыд плакала бледная Аннушка. Только Полевой неподвижно лежал на полу в ванной комнате со сломанной ногой и разбитой головой…Поскользнулся на полу и неловко упал, услышав снова требовательный звонок своего мобильника и громкий аннушкин "Привет Греции!"

... Через три недели он появился на работе с загипсованной ногой. Сотрудники весело расписывались на белом гипсе и выражали Полевому свое искренне сочувствие. Прехорошенькая секретарша Мила рассказала ему, что главной новостью в редакции стал слух об Аннушке, которую якобы посетил один известный в Москве олигарх и в порыве страсти или отчаяния был выброшен Аннушкой в окно, но чудом остался жив, отделавшись переломом ноги и шеи. Теперь все за глаза зовут Аннушку "Костяная нога".
- При чем тут шея? - удивлялся Полевой, стараясь отогнать от себя грустные воспоминания о своем визите. Он хорошо помнил, как Аннушка вынесла его на руках из подъезда и подсадила в машину скорой помощи. К возвращению семьи он весело ковылял по квартире. Со Степкой гуляла добрая соседка. Хорошо, когда тебя все кругом любят.

* - пришло время для любви (англ)
** - возьми же меня сейчас же (англ)

Е. Леоненко