Однажды в старших классах началось повальное бедствие в виде принуждения учеников к преподавательству.

Хорошистам и отличникам в этом плане никогда не везло. Их отправляли в разные классы на «съедение» к сложным ученикам. В классы, в которых учитель отсутствовал долгое время и учащиеся успели подзабыть, что такое дисциплина или хотя бы слабое ее подобие.

Меня, как человека с твердым характером и стойкой психикой, заслали в параллельный 10 «Б» класс. В ответ на мой вопль о том, что я не справлюсь, классный руководитель махнула рукой.

— Вот ты-то как раз и справишься. Не нужно отступать перед трудностями, Светлана!

Глядя на мое перекошенное от ужаса лицо, учительница удивленно откашлялась.

— Я не пойму, что с тобой сегодня?! Ты плохо себя чувствуешь?

Я не могла признаться ей в том, что 10 «Б» для меня — это все равно что минное поле для местного жителя, вынужденного накопать на нем картошку для ужина.

Один только Серега Белых чего стоил. Он не гнушался ничем, когда хотел, чтобы какая-нибудь девочка заплакала, и делал для этого все, что было в его отнюдь не слабых силах.

— Я буду иногда приходить и справляться о том, как идут дела, — пыталась успокоить меня женщина. — Не дрейфь, выше голову! Тему для урока можешь выбрать любую, — на свое усмотрение.

— Я буду иногда приходить и справляться о том, как идут дела, — пыталась успокоить меня женщина. — Не дрейфь, выше голову!

***

Я открывала двери в класс похолодевшей рукой, едва держась на трясущихся ногах.
Гомон, который до этого стоял в помещении, разом прекратился, и наступила оглушающая тишина.

— Всем привет, — ляпнула я, забыв о том, что учительница строго-настрого запретила мне подобные вольности в обращении.

— Даже если ты со всеми в классе на короткой ноге, в этот день будь официальной и держись в общении со сверстниками на расстоянии, — строго сказала она мне. — Иначе ситуация может выйти из-под контроля.

Класс продолжил дружно молчать, когда я прошла к учительскому столу, увенчанному увядшим фикусом.

Я долго не решалась поднять глаза от крышки стола, усевшись за него впритык так, что мне стало тяжело дышать, задвинув нижнюю часть туловища стулом буквально под стол, как какой-нибудь запасной ящик.

— Тема нашего сегодняшнего урока, — начала я, неумолимо краснея, поскольку мой голос дрожал и совсем не был уверенным. — Тема нашего урока, — повторила я более твердо, но, очевидно, перестаралась, и фраза прозвучала воинственно. — «Воспевание поэтами родных краев».

Тему я выдумала сама, поэтому ее корявая формулировка чересчур коряво выглядела и на доске.

Пока я старательно выписывала буквы, встав из-за стола и повернувшись спиной к классу, Белых подал голос.

— Чёт не понял! Эта курица из себя училку мнит, что ли? — пробасил он, задавая вопрос сам себе, так как ответить на него никто не удосужился.

— Есенин очень любил свои родные края, — начала я, снова повернувшись к классу и заметно бледнея. Надо мной возвышался бесшумно подошедший Белых, кривя рот в злобной ухмылке.

— Я не по-о-ал, ты чё тут делаешь? — осведомился он, потянувшись к воротничку моей парадной кофточки, надетой специально для сегодняшнего дня. Слегка потеребив его крупными пальцами, парень почесал в затылке. — Теперь он не белый! — радостно сообщил школьник, вытирая руки о тряпку с доски. — Валяй, что там у тебя.

— Чёт не понял! Эта курица из себя училку мнит, что ли? — пробасил он, задавая вопрос сам себе, так как ответить на него никто не удосужился.

Сергей вразвалочку направился к учительскому столу, окинув класс взглядом исподлобья. Испуганные ученики неподвижно сидели каждый на своих местах и с ужасом смотрели на меня.

Я решила полностью игнорировать развалившегося за столом хама, и мне бы это удалось, если бы не один факт: пока я писала тему на доске, Белых прилепил мне на юбку какой-то лозунг.

Прилепил, естественно, на жвачку.

«Любуясь» воротничком своей кофточки, испачканным пастой от шариковой ручки, я даже подумать не могла, что где-то сзади на мне висит-мотыляется некий транспарант с гадкой надписью. Шелест, производимый им, навел меня на определенные мысли. Поняв, в чем дело, я аккуратно взяла указку с доски и изо всех сил ударила ею Белых по широченной спине.

Если бы не классный руководитель, которая, как и обещала, заглянула в тот момент в класс, меня бы ожидала та же участь, что и сломавшуюся указку.