- Ааааааааааааааааааа!
Не пугайтесь, - это я ору от счастья. Про себя. И на разные мелодии. Но очень громко:
- Ааааааааааааааааааа!!!
Лежу на спине, закинув руки за голову, отключившись от серого ноябрьского беспредела за окном:
- Ааааааааааааааааааа!!!!!
На самом деле, я должна орать:
- Я еду к тебе! Я еду к тебе! Я еду к тебе!!! - но вместо этого получается такое вот:
- Ааааааааааааааааааа!!!!!
Даже представить себе не могла, что я могу так радоваться, так упиваться тем, что еще не произошло. Да я на самом-то деле и не знаю еще, что произойдет, как оно будет. Но я счастлива, счастлива, счастлива. Я банальнейшим образом, как восьмиклассница считаю часы, минуты. Постоянно гоню от себя эти бесконечные "а в это время через неделю…", "а в это время через три дня…", "а в это время завтра….." В это время завтра я буду выходить из зала прилета. Что-то там меня ждет? Я уже точно знаю, что я тебе скажу. Я эту фразу гоняю в голове постоянно. Она возникла сама собой буквально через минуту после того, как мы расстались с тобой две недели назад. Она преследует меня рефреном популярного мотивчика:
- Ну, и как ты здесь без меня? Действительно, как?

* * *

Мы знакомы 17 дней, 8 часов и…35 минут… Да, дела…. Вот ведь не думала, не гадала, что в свои "под тридцать" способна на такое. Аж мороз по коже, приятный такой мороз. Надо ж было такому случиться. Надо ж было умудриться так, с ходу, без разбега и объявления войны вписаться в столь безумно внезапного тебя. Пришел, увидел, победил - это не о Цезаре, это о тебе. Простенько так, и со вкусом.

И никогда не угадаешь, когда и где это случится. Кто мог ожидать, что на банальном симпозиуме, которых десятки в год, на которых знаешь всех, и все знают тебя, приключится такая вот история. Как сейчас помню, ты сидел через три человека налево от меня, и жутко меня раздражал своими заумными комментариями. Эдакий "пиджак" гонористый. По сути тебя я и не видела, слышала только голос, да маячил силуэт на фоне окна. Еще, помню, подумала: "Кто-то новенький, как всегда рвется в бой". Помню, в первый день устала как собака и, завалившись пораньше спать в своем номере, еще долго слышала снизу, из бара музыку вперемешку с веселой разноголосицей и мелькнуло в голове: "Новенькие отрываются".

А на утро ты просто подошел, представился, улыбнулся, пригласил выпить кофе и поболтать о судьбах мира. И я поплыла. Где-то когда-то я слышала, что что-то подобное называется как-то вроде, как его…, ну это…, короче - с первого взгляда. Ох, сколько же раз я смеялась над этим "первым взглядом" в рассказах подруг, на страницах книг, на экране кино. Думала - вот ведь, бред какой, так не бывает, выдумки. С первого взгляда можно захотеть, можно подумать "а не плохо бы…", можно почувствовать симпатию, можно заинтересоваться. Но чтоб вот так, в секунды, мгновения влететь по полной программе, так, чтобы и место, и время потеряли всякое значения, так, чтобы тема симпозиума, его участники, моя собственная роль в нем отошли не просто на второй, а на …-дцатый план, такого не бывает, правда?

Мы долго-долго пили кофе, курили, болтали, грелись на последнем осеннем солнышке, планировали, чем бы заняться вечером. Мы как-то сразу стали "вместе", и никаких иных планов на ближайшие два дня кроме как вместе и быть просто не могло.

Те два дня помню смутно. Память лишь фиксирует, что, возвращаясь откуда-то вечером, а, честно говоря, под утро, мы долго стояли перед дверью моего номера, пьяные и счастливые, утанцевавшиеся насмерть, как подростки, и глупо улыбались, и несли какую-то чушь. Когда сохранять вертикальное положение становилось уже невозможно, под гул просыпающегося отеля мы как-то нелепо, как две сомнамбулы расползались по своим номерам. Ну вот скажите мне, такое разве бывает? Разве так развиваются командировочные романы? Разве не должны мы были, быстренько хлопнув после ужина по рюмашке, с гиканьем запрыгнуть в постель? Взрослые же люди! Но вот какая штука вышла - даже в последний вечер, когда до расставания, которое уже тогда начало приобретать угрожающие очертания разлуки, оставались считанные часы, мы двумя плюшевыми медвежатами валялись на диване в моем номере, грызли "Рафаэлло", запивали их виски и хохотали как сумасшедшие над какой-то старой, глупой комедией. И только уже стоя у такси, я почему-то спросила:
- Ну и что?
А ты пожал плечами, хитро улыбнулся, и сказал:
- Все будет хорошо.

Чуть позже в самолете, пытаясь понять, на каком я свете, я вдруг с ужасом осознала, что мы можем никогда больше не увидеться. Или можем увидеться, например, через год, или два на очередном семинаре, конференции, круглом столе. Что мы живем за тысячи километров друг от друга, что у меня работа, и у тебя работа. Что у меня моя бурная жизнь, друзья и вялотекущая, но уже столько лет привычная и удобная "привязанность". Что у тебя там тоже есть все, о чем я даже не знаю. Я ведь даже не удосужилась ничего расспросить о тебе, разузнать. Знаю только, что у тебя смешная привычка морщить нос, что у тебя самые добрые на свете глаза, что ты, как и я любишь оторваться в рок-н-ролле, что мы синхронно курим "Silk Cut", что запах твоего "Dolce & Gabanna" сводит меня с ума, и что у меня болит что-то внутри от одной только мысли, что самолет уносит меня все дальше и дальше от самых счастливых 48 часов в моей жизни.

Твой телефонный номер я выучила наизусть уже на следующие сутки по возвращении домой. Еще через два дня я стала ловить себя на снах, которые происходят где-то там, у тебя, на твоей территории. А еще через два дня, я отправилась в авиа-кассы. Нудная брюзга из глубины подсознания беспрестанно зудела:
- Что ты делаешь? Куда тебя несет? Ты сошла с ума. Если на то пошло, то это он должен ехать к тебе. Но он, может, и не хочет тебя видеть. Ну и что, что звонит, просто он добрый. Имей гордость. Ты же взрослая тётечка. У тебя все есть. От добра добра не ищут. Это было просто временное наваждение. Потерпи, и все пройдет. Да к тому же, наверняка у него кто-то есть. Вспомни о гордости. Да и вообще, в твои-то годы…

В изматывающей борьбе с брюзгой я и провела последнюю неделю. Измаявшись сомнениями и ожиданием, лишь вчера я, наконец, позвонила тебе, и сказала, что лечу. Ты был пугающе краток:
- Я буду ждать тебя в аэропорту.
Но могу побиться об заклад, что ты при этом улыбнулся и смешно наморщил нос.

* * *

Когда автоматические двери, отделяющие зону досмотра от встречающих, распахнулись, я глубоко вздохнула, задержала дыхание, и, зачем-то крепко зажмурив глаза, шагнула вперед. И открыла их, только когда почувствовала теплые губы на своей щеке, ощутила родной, щекочущий запах, и тихий, долгожданный голос произнес:
- Ну, как ты там без меня?