У каждого есть мечта. А городскому мусорщику Алябьеву всегда хотелось иметь лошадь. Наверное, это желание у него возникло еще в детстве, когда он увидел картину Петрова-Водкина «Купание красного коня». Тогда он представил себя на месте мальчишки, сидевшего на спине огромного, как паровоз, огненного рысака и почувствовал неизъяснимую радость. Ему даже казалось, что он ощущал под собой движение бугристых мышц коня. Алябьев представлял, как он поведет коня на поводу на водопой, как будет хлопать его по круглому боку, как будет кормить его сеном или - чем там кормят коней? - какой-нибудь травой… И эту детскую мечту Алябьев сохранил на долгие годы.

Судьба, однако, сложилась по-другому: он потерял на войне ногу и глаз, а лицо исковеркали шрамы от осколков гранат. И жизнь покатилась под откос. Жена, которую он так любил, увидев его, одноногого, одноглазого, не смогла жить рядом с ним и ушла к другому. Женился на другой, которая всегда видела его уже таким. Но Тамара, новая жена, через несколько лет умерла от воспаления легких, оставив ему восьмилетнего сына. Тяжело пришлось Алябьеву. Хотел было жениться еще раз, найти новую мать своему дитятку. Но передумал, стал воспитывать ребенка сам. И мечта о лошадях как-то сама собой и отошла на второй план - не до них ему было.

Тяжело пришлось Алябьеву. Хотел было жениться еще раз, найти новую мать своему дитятку. Но передумал, стал воспитывать ребенка сам.

Городок, в котором жил Алябьев, был маленький, тихий, сонный и, казалось, гордился своей провинциальностью. Жители знали друг друга, деньги были не в чести, больше в ходу был натуральный обмен. Лошадей в городке не было, предпочитали держать коров, свиней, коз, кур - в общем, таких животных, которые могли прокормить. А как могла прокормить лошадь? Был один трактор на весь город, который все арендовали в период сева, а также несколько грузовиков, периодически ломавшихся, и рейсовый автобус, приезжавший в городок из районного центра.

Шли годы. Городок, казалось, застыл в том, послевоенном времени, и, казалось, ничего в нем не изменилось, разве что появились антенны на домах, да на главной улице появился асфальт. Вырос и сын Алябьева. Вырос - и уехал от отца покорять столицу. Остался Алябьев один. Все так же ходил он по улицам, тяжело передвигаясь на своей деревянной ноге. Надо было собрать мусор, а потом вывезти его на грузовичке. Занятие было не из приятных, но Алябьев всегда считал, что даже такую грязную работу надо кому-то делать. Так почему не ему?

В городке его звали дедушка-Красавица, потому что ко всем женщинам он обращался именно так. Из-за этого даже как-то вышел казус, когда в магазине, стоя в очереди за мукой, он обратился так к одной очень некрасивой и злобной женщине. «Какая я тебе красавица!» - возопила она и ударила его сумочкой по лицу. Очередь вступилась за него: «Что делать, если для него любая женщина - идеал красоты?» Местные жители любили Алябьева, поэтому, когда он попал под грузовик во время очередной уборки мусора, весь городок по очереди побывал у него в больнице.

Вот уже месяц провалялся дедушка-Красавица на больничной койке, но ему не становилось лучше. Он бредил, и те, кто находился с ним рядом, слышали, как он все время бормотал: «Красный конь… Коняга… Как я мечтаю о тебе!»

Решили всем городком сложиться и купить ему рысака, раз Алябьев так о нем мечтает. Взяли дедушке коня, который, как уверял продавец, долгое время проходил в упряжке, перевозя на телеге продукты с молочной фермы. Долгое время спорили, как назвать коня, и решили так: у дедушки-Красавицы и конь должен быть Красавец. Так его и назвали.

Долгое время спорили, как назвать коня, и решили так: у дедушки-Красавицы и конь должен быть Красавец. Так его и назвали.

Когда Алябьев открыл глаза, то обнаружил, что вокруг него собралась целая толпа:
- Давай, выздоравливай, Красавица, а то конь тебя заждался, а его кормить надо.
- Конь? У меня - конь?
- Да, теперь у тебя есть конь.

Алябьев откинулся на подушки, закрыл глаза и беззвучно заплакал. Он плакал о своей молодости, о прошедшей любви, о сыне, которого нет рядом, и от счастья, что его мечта, кажется, наконец-то сбылась.

Вошла врачиха, полная молодуха:
- Товарищи, освободите помещение. Больному нужен покой. Вон как вы его расстроили!

Но Алябьев с того времени быстро пошел на поправку. Наступил тот момент, когда он выписался из больницы и доковылял до сарая, где, как ему сказали, держат его коня. Открыв деревянную покосившуюся дверь, Красавица почувствовал, как на него пахнуло теплом, запахом скошенной травы и свежего навоза. А из глубины сарая на него смотрел темным глазом конь. Конь был рыжий, почти красный, с круглыми боками. Стоял он спокойно, только иногда перебирал узловатыми ногами и прядал ушами, отгоняя насекомых.

- Красавец ты мой! - обнял его за шею Алябьев. Конь замотал шеей, отбиваясь от рук дедушки...

Когда Алябьев решил вернуться к своим обязанностям мусорщика, оказалось, что грузовика ему теперь решили не давать - есть лошадь, ее можно запрягать в телегу, мусора не так много, чтобы его машинами вывозить, да и для дедушки безопаснее будет. Красавица этому даже обрадовался: теперь он будет всегда рядом со своим питомцем.

Стоило сделать попытку заставить его тащить хоть даже пустую телегу - тот упирался всеми четырьмя копытами и не сдвигался с места ни на шаг.

Однако на деле начались трудности: пока Красавца запрягали в телегу, тот не сопротивлялся. Но стоило сделать попытку заставить его тащить хоть даже пустую телегу - тот упирался всеми четырьмя копытами и не сдвигался с места ни на шаг. Казалось, он вообще недоумевал, для чего ему привязали сзади какую-то штуковину на колесах, без нее он может двигаться гораздо быстрее. А раз так - нет смысла начинать движения.

Стоило было его распрячь, и конь спокойно начинал ходить, насмешливо кося темным миндалевидным глазом на хозяина. Уговоры не помогали, а хлыст Алябьев никогда не применял: слишком уж он любил это упрямое животное. Алябьев обращался за консультацией к ветеринару, ездил в район, но ни один совет ему не помог.

Когда в очередной раз дедушка-Красавица попытался запрячь Коня, тот захрипел и упал на бок. Из пасти коня пошла пена, бока его тяжело раздувались, как кузнечные меха.
Алябьев запаниковал. Бросился в правление, крикнул какой-то секретарше:
- Дай телефон! Красавец мой помирает!

Та испуганно подвинула к нему телефонный аппарат. Тот схватил трубку, от волнения ее уронил, снова поднял, и позвонил в город:
- Приезжайте срочно! Красавец упал!

В трубке послышалось хихиканье:
- Что за красавец такой? Напился, что ли, что падает? Ну, пусть поднимется и идет к жене, небось, у красавца есть жена, да еще и не одна? - хихиканье усилилось.
- Эй, вы, там! - заорал в трубку Алябьев. - Конь у меня. По кличке Красавец. Упал на бок и лежит, глаза не открывает. Приезжайте срочно.
- Так не в городское управление звони, балда, а ветеринару.

- Эй, вы, там! - заорал в трубку Алябьев. - Конь у меня. По кличке Красавец. Упал на бок и лежит, глаза не открывает. Приезжайте срочно.

Трубку на том конце провода бросили. Алябьев заплакал.

Тем временем секретарша уже нашла телефон ветеринара и вызвала его. Не прошло и получаса, как возле коня склонился молодой очкастый человек в халате и задумчиво нажимал пальцами на бок лошади.

- Как часто вы его кормите, дедушка? - спросил он заплаканного Алябьева. Тот ответил.
- Перекормили вы животное. Нельзя ему столько есть. Видишь, как бока у него распирает? Вот ему и плохо стало.
- Дык ведь я любя, - извиняющимся тоном произнес Красавица. - Жить-то он будет?
- Будет-будет, куда он денется, - успокоил его ветеринар. Сделал коню укол, дал назначения и уехал.

Через некоторое время коню полегчало. Тот приподнял голову, потом поднатужился и встал на ноги...

С того времени прошел год. Красавец по-прежнему не хочет ходить в упряжи. Но стал своеобразной городской достопримечательностью: тихий провинциальный городок облюбовала одна туристическая компания и стала возить туда иностранных туристов для знакомства с российской глубинкой. И единственный в городе конь стал привлекать внимание приезжающих. Алябьеву даже стали платить за то, чтобы его конь создавал привлекательный образ провинциального городка и находился рядом с туристами во время их приезда. Так вот они и живут.