— Венчаться пришли? Да как посмели! Мы не венчаем извращенцев!!

В маленькой провинциальной церквушке трое. Батюшка и молодая пара. Он и она.
«Извращенец»… Как часто ему, красивому, статному парню, на которого с удовольствием глазеют женщины, приходится слышать это слово. Кто-то шепчет тихо, за спиной… А кто-то бросает в лицо открыто, презрительно…

Теперь и священнослужитель сказал это. Юноша робко пытается оправдаться, объяснить. Но его резко обрывают:
— Пожалуйста, уходите… Вон!!

По ее лицу катятся крупные слезы. Хочется убежать, спрятаться от пощечин безжалостной речи. Но слова обвинения словно парализуют волю, сплетают крепкую паутину, которая прилипает тисками и держит так, что невозможно пошевелиться. В голове одна мысль: «Почему? Почему опять мир против нас?»

— Не плачь, любимая… Мы обязательно обвенчаемся. Подадим прошение епископу. Поедем в столицу, дойдем до самого высокого духовенства. Нас поймут, благословят! Верь, все получится!

Ей нравится, когда он носит ее на руках. И от колючих взглядов прохожих можно спрятаться, уткнувшись в широкую грудь.

Он подхватывает ее на руки и выносит из церкви. Она доверчиво, по-детски обхватывает его шею и затихает, успокаивается. Так и идут по шумной городской улице. Долго. Молча. Думая об одном. Не слыша вокруг ничего, кроме сердцебиения друг друга.

Ей нравится, когда он носит ее на руках. Это самое безопасное место в мире. И от колючих взглядов прохожих можно спрятаться, уткнувшись в широкую грудь. Он каждый день носит ее на руках. Везде. Отправляясь в магазин, на прогулку или в гости к друзьям.

Он знает, объятия - это надежный панцирь, защищающий хрупкую и звонкую, как хрусталь, душу его любимой. Ведь она не такая, как все. Она - Дюймовочка. Маленькая, не выше метра, девушка с роскошными золотыми волосами и большими распахнутыми миру глазами цвета ясного неба.

Она такой родилась в мире, где большие не только деревья и дома, но и ступеньки в транспорте, подоконники, двери, мебель и даже чашки.
Большой мир с детства отталкивал ее. Унижал, бил, травил, приклеил ярлык «карлик», «лилипутка».

— Мама, зачем вы с отцом дали мне жизнь? Вы ведь обычные люди, а я… я другая?
Мама, гладя по голове и пряча слезы, отвечала:
— Ты у меня самая-самая лучшая. И я люблю тебя, доченька.

Она не понимала, почему не такая, как родители, как дети во дворе и школе, как все вокруг. Почему ей нельзя то, что можно другим? Почему постоянно нужно бороться за право быть человеком… Почему большие люди не воспринимают ее, надсмехаются, тычут пальцем. Или просто не замечают. Не видят. Не слышат…

В 18 лет случился кризис. Она не хотела жить, устала быть ненужной. От трагического шага спас человек, впоследствии ставший мужем. Соседский мальчишка, друг детства, с которым играла в войнушки и прятки, пела песни у костра, делилась переживаниями, с кем могла шутить, болтать часы напролет обо всем на свете, кому тайно посвящала стихи с признанием в любви, не смея открыться и надеяться на взаимность. Oн был единственным, кого она пускала в свой внутренний мир. И кто понимал ее.

Напрасно Дюймовочка радовалась. В районной женской консультации, куда отправилась встать на учет, ожидал очередной удар.

Свадьба была настоящей. Яркой, шумной. С белым платьем, фатой, шампанским. Загсом и дамой, выбеленной перегидролевой блондинкой, объявившей от имени государства их мужем и женой. Это было счастье. А вскоре, как положено счастливым молодоженам, в семье наметилось пополнение.
— У нас будет ребенок!!! Наш ребенок!!

Напрасно Дюймовочка радовалась. В районной женской консультации, куда отправилась встать на учет, ожидал очередной удар.

Врач, пожилая, грузная женщина пенсионного возраста, не стесняясь в выражениях, заявила:
— Природа разумна, не дает потомства таким, как ты. Ваш случай - исключение. Но это ничего не меняет. Вот - направление на аборт.

От неожиданности перехватило дыхание. Девушка прошептала едва слышно:
— Как - аборт? Зачем?
Доктор почему-то разозлилась, перешла на крик:
— А не нужно плодить таких, как ты!! Нельзя тебе рожать. Ты инвалид, на шее государства висишь. Еще одного повесить хочешь?!
— Но я справлюсь, смогу.

Дюймовочку никто не слушал. Или не слышал. Отправили на аборт. В тот же день. «А чего тянуть», - сказала врач.

Взяли за руку и отвели в отделение, предварительно приказав поставить подпись на каких-то бумагах. Она покорно подписала, не читая, не осмеливаясь возразить. Шла как в тумане. Как зомби. Униженная, опустив голову.

…Очнувшись после наркоза, Дюймовочка подошла к окну. Бушевал июньский зной. Тополиный пух бился о стекло, залетал в распахнутые форточки… А ей было очень холодно, словно зима вокруг. Лед в сердце, лед в мыслях. По больничным аллеям шел молодой человек. Отец ребенка, лишенного права на жизнь одним росчерком пера... Он войдет в больничную палату, возьмет ее на руки и понесет домой. Сквозь шум городских улиц, колючие взгляды. И снова они не будут слышать ничего, кроме биения сердца друг друга.

Доктор почему-то разозлилась, перешла на крик: «А не нужно плодить таких, как ты!! Нельзя тебе рожать». Ты инвалид, на шее государства висишь.

В этот же день в дневнике Дюймовочки появились стихи. Незатейливые. Простые. Но до боли пронзительные:

На этом свете нам с тобой не нужно расставаться,
Мое плечо, твое плечо должны соприкасаться.
Пусть в жизни шатко, нелегко,
Пусть ветер, непогода,
Но выживем мы всем назло
В любое время годa!!!

«Я сумею выжить... Я буду бороться за право быть человеком. Быть ЖЕНЩИНОЙ. Никто и никогда больше не растопчет меня… не вырвет из плоти моего дитя… и мою душу. Я не позволю этого большим людям».

Едва оправившись от шока «добровольно-принудительного» аборта, страшной ошибки, которую совершила под давлением человека в белом халате - она, оставив на время мужа, уехала в монастырь. Собирать себя по осколкам, искать ответы на вопросы, молить о прощении. Провела там почти полгода, узнавая другой мир «больших людей». Другие ценности. Другие взаимоотношения… Там она стала сильнее. Обрела мудрость и броню. И там неожиданно открылся дар. Дар художника.

Сначала на бумаге, потом на холсте стали появляться удивительные картины. Это был Ее мир. Фрагменты грез и реальности, отрывки мечты, фантазий, желаний и отражение снов… Где был чарующий Свет. Вкус Счастья. И где она была Женщиной.

Дюймовочка много работала. Над картинами. Над собой. Училась. Вскоре слава о монастырской художнице выплеснулась за пределы скромной обители.

С тех пор прошло много лет. Дюймовочка очень изменилась. От прежней девочки с глазами испуганного затравленного зверька мало что осталось. Теперь ее уважительно называют по имени-отчеству. «Большие люди» заискивают, просят о встрече, публикуют интервью в газетах, приглашают на телевидение и посылают в зарубежные поездки.

Она больше не боится «часа пик» в общественном транспорте. Толпа, атакующая автобусы, уже давно не отшвыривает ее, как собачонку, путающуюся под ногами. У нее свой автомобиль.

А еще она поняла, как это здорово - любить людей, отдавать им то, что хранишь в себе… Трижды в неделю, откладывая все дела, спешит на встречу с десятками детских восхищенных глаз. Любимую учительницу всегда с нетерпением ждут в художественной школе, которую она открыла для детей с ограниченными возможностями...