Противный рыжий мальчишка продолжал топтаться возле Златы, и его близость сильно раздражала девочку. Он так и норовил все время оказаться рядом, невзначай дотронуться до ее руки, волос, силился заговорить с ней, но не решался, только бормотал что-то себе под нос. Мало ему, что ли, места на площадке? Вот и сейчас, он присел рядом и пытливо заглядывал ей в лицо, и Злата отчетливо ощущала его запах – приятный, но незнакомый. Запах чужого дома. Перекинув косу за спину, Злата резко выпрямилась, встала с корточек и, глядя на нерешительного кавалера сверху вниз, отчетливо проговорила: «Оставь меня, пожалуйста, в покое. Не надо за мной ходить». Мальчик явно расстроился, но не показал этого – отвернулся, сделав вид, что ничего не слышит, но с этого момента перестал преследовать Злату, наблюдая за ней лишь издали.

Мама Златы изредка поглядывала в сторону площадки, где играла дочь. Место для чашечки эспрессо было выбрано явно неудачно – столики стояли прямо возле входа в кинотеатр, рядом с кассами толпились зрители с малышами (время было утреннее, в трех залах из семи крутили «мультяшки»), и Лиза чувствовала себя неуютно, ей хотелось отгородиться ото всех. Она развернула журнал и держала его перед лицом, как щит. Прозрачная капсула лифта регулярно поставляла на третий этаж торгового комплекса новую порцию жаждущих хлеба и зрелищ (кроме мультиплекса здесь располагалась россыпь маленьких кафе и просторная детская площадка). Новоприбывшие высыпали из лифта и натыкались на выставленные наружу столики (все, что внутри, были уже заняты). И это тоже разбивало всю надуманную будуарность обстановки открытого кафе с темными низкими столиками и глубокими желтыми креслами.

Мальчик явно расстроился, но не показал этого – отвернулся, сделав вид, что ничего не слышит, но с этого момента перестал преследовать Злату...

- Иди, познакомься с девочкой. Видишь, воооон там, какая красивая девочка? С косой, в розовом свитере? – минут пятнадцать назад Олег подтолкнул своего Сережку в сторону площадки, указав ему на играющую Злату, и идея познакомить детей сразу не понравилась Лизе. Ему вообще следовало обсудить с ней заранее свою задумку привести сына на «Алису» в одно время с ними. Злата явно избегала общества мальчика, и его слабые попытки завести с ней разговор закончились тем, что она быстро отчитала его и убежала за Крошем из «Смешариков», увлекшим детишек игрой в «прятки». Лизе было жалко Сережку, одиноко ковыряющегося в «Лего», в то время как остальные носились галопом за громадным опухшим зайцем. Но злость на Олега, расстроившего все ее планы своим «сюрпризом», «забивала» искреннее сочувствие нерешительному мальчугану.

- Что пишут? Вывели новый сорт губной помады? – Олег широко улыбался и смотрел на нее прямо, свободно положив руки на столик. Он упорно не желал чувствовать никакой «натянутости» создавшейся ситуации и даже попытался взять ее за руку, но она руку отдернула и едва не спрятала за спину – как девочка, которая не хочет встать в пару с мальчишкой.
- Злишься? – безошибочно угадал он. – За что? Что не так?
- Всё. Всё не так. Не надо было приходить сюда с Сережей. То есть… вообще не надо было приходить сюда, – заметив его недоуменный взгляд, одернула себя и добавила как можно более мягко. - Ну, ты можешь приходить сюда сколько тебе угодно, но не одновременно со мной, когда я… ну, не одна. Понимаешь? Злата… она такой тонкий инструмент и очень любит Виктора. Она всё ему рассказывает, понимаешь, всё?
- Да они же дети, Лиза. Они ничего не поймут. Ну, поиграют вместе. Посмотрят кино. Что может рассказать Виктору Злата? Что мама сидела за одним столиком с папой очень симпатичного мальчика, с которым Злата играла на площадке? Что в этом такого? Всё очень естественно.
- Для тебя естественно. Для Даши твоей естественно. Может быть. Но не для Виктора. У него нюх… то есть, интуиция очень развита.
- Ты преувеличиваешь. Лиза. Ты просто пьешь кофе с коллегой по работе. Просто пьешь. Просто кофе. Твое здоровье, bella Лиза!

Взглянув на него (все это время она, не отрываясь от журнала, делала вид, что читает, на тот случай, если Злата будет смотреть в их сторону), Лиза не смогла сдержать восхищенной улыбки. Как же он на самом деле хорош! Прозрачные голубые глаза, каштановые, с еле заметной рыжей искрой, густые волосы, крупный рот, всегда готовый к улыбке и поцелуям… Фиолетовый шарф резко оттеняет бледно-голубой свитер, и яркость контраста, любого другого «заслонившая» бы, ему шла и только выгодно подчеркивала бездонный аквамарин глаз. Пижон… Ее подкупала его мальчишеская прямота и умение находить выход из любого морально-нравственного тупика, в который она пыталась его загнать. Сейчас он торжественно держал на весу чашку кофе, словно провозглашая тост, и явно не собирался сдавать свои позиции.

Злата хотела пить, ее стакан с соком остался на столике рядом с маминой чашкой, а незнакомец вовсе не собирался трогаться с места.

- Лиза, почему твоя дочь не хочет дружить с моим сыном? Похоже, у вас это семейное. Она убегает от него, а ты пытаешься выставить нас из кинотеатра. Ли-за. Смотри на всё проще. Мы работаем вместе. Мы случайно столкнулись в кино. Так бывает. Ли-за, - он отпил кофе, поставил чашку, взял ее руку и поднес к губам слегка дрожащие пальцы.

Злата, избавившись наконец от несносного мальчишки, немного побегала за Крошем и поделала вид, что ей нравится прятаться за псевдопряничными домиками. Она была тактичной девочкой, и ей показалось крайне неприлично подходить к маме, занятой, видимо, сверхсерьезным разговором с незнакомцем в женском шарфе. Злата хотела пить, ее стакан с соком остался на столике рядом с маминой чашкой, а незнакомец вовсе не собирался трогаться с места. В надежде, что мама сама ее заметит, Злата подошла к низенькому заборчику вокруг площадки и застыла с улыбкой на губах.

Мама злилась. Это было видно и по тому, как она покусывала губы, и по тому, как прямо она держалась. Ох, и влетит же сейчас дядьке в клоунском шарфе! Он, видно, не знает, что бывает, когда мама начинает вот так наклоняться со слишком прямой спиной вперед, словно хочет прислушаться повнимательнее, а потом как выпалит что-нибудь хлесткое, совсем умное, почти непонятное, но страшно обидное. Но вот дядька сказал что-то такое, что заставило маму отложить журнал, который она все равно не читала, просто хотела обмануть дядьку, чтобы тот поскорее отвязался, и посмотреть прямо на него. Вот мама засмеялась; наверное, ее рассмешил шарф, который папа ни за что не надел бы, только если бы сильно болело горло. Вот дядька взял ее руку и поднес ко рту, видно, разозлился на мамин смех и собрался ее укусить.

- Мама! – громко крикнула Злата, так, что обернулись все, кто сидел за соседними столиками. – Мама! Срочно звони папе! Он приедет и даст этому клоуну в морду! – она сама не заметила, как перешагнула заборчик и как оказалась рядом с мамой, которая быстро отдернула руку и встала.
- Тихо, Златочка, тихо, детка. Дядя пошутил. Идем, наш сеанс начинается, - Лиза спокойно обращалась к дочери, но сама слышала, как предательски дрожит голос. Это происшествие дочка точно расскажет Виктору, упомянет про дурацкий шарф, и тот сразу догадается, откуда ветер дует.

Дядька нагло и спокойно улыбался и, не отрываясь, снизу вверх смотрел на маму. Рядом снова крутился противный рыжий мальчишка.

- Это папина мама, понятно тебе, дурацкий клоун? Это папина мама! – всхлипывала Злата, оборачиваясь назад, где за столиком остались дядька и тот рыжий дурак, который не дал ей спокойно поиграть на площадке. Мама, крепко держа Злату за руку, не замечая, что выворачивает ей пальцы, быстрыми шагами шла к лифту, видимо, совершенно забыв о том, что в ее сумочке лежат два заветных билета на «Алису» в волшебном 3D…