Падал снег. Подперев кулачком щеку, Наташа изучала пейзаж за окном и грустила. «Ну, ничего не меняется: худеть надо, денег не хватает, личной жизни никакой. И что за чудак назвал этот мир изменчивым?!»

Снег пошел еще сильнее, словно торопился укутать город до праздников. «Скоро Новый год, — помрачнела Наташа, — придется отмечать его в компании кошки Дуси. К Верочке она точно не пойдет — у нее любовь. Маринка греет молодые косточки на Красном море… остается только сидеть у телевизора. Можно, конечно, пригласить Виталика, — Наташа внимательно прислушалась к внутренним ощущениям, — нет… все-таки лучше с Дусей».

Допив кофе и ругая себя последними словами, она полезла в стол за шоколадкой. Если без денег и любви еще как-то можно прожить, то без положительных эмоций никак.

Если без денег и любви еще как-то можно прожить, то без положительных эмоций никак.

— А вы чего засиделись? — из кабинета вышел Антон Сазоно. — Пора домой.

Он оглядел сумрачное лицо своей секретарши и, пожав плечами, скрылся за дверью. «Странная девица! То хохочет как сумасшедшая, то сидит как на похоронах. Молодая, симпатичная, поклонников море… одного из них он недавно даже самолично вытолкал из приемной. И чего ей не хватает?! Алогичное существо!!!»

После неудачного брака к молодым девицам Антон относился скептически. Женские эмоции казались ему театрализованным представлением: он больше не верил ни в чувства, ни в искренность. Сам он был сух и немногословен, и короткое слово «шеф» очень гармонировало с его стилем общения.

Из-за внезапного появления начальника Наталья проглотила дольку шоколада, совсем не почувствовав вкуса. «Придется еще съесть», — рассердилась она и отломила кусочек… потом еще… и еще… и тут в дверях появилась Верочка.

— Скорбишь? — поморщилась она и быстро засунула в рот остатки шоколадки. — Сделай перерыв, а то завтра заняться будет нечем. Поехали, подброшу тебя до дома.

В машине Вера больше смотрела на подругу, чем на дорогу. Сама она собиралась замуж и даже медовый месяц решила отметить заранее, чтобы не откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня. Жизнь кипела, и как это у Наташи могло что-то не кипеть, было загадкой. Нонсенс какой-то!

— Главное — разработать алгоритм поведения, — никак не могла она успокоиться, — мужчина ведь не таракан, сам в доме не заведется, его надо приманить… хотя бы одного, потом пойдут косяками, тогда можно выбирать, — у нее была своя теория на этот счет.

— Аха… буду стоять на улице и подмигивать юношам. Можно еще табличку на шею повесить.

Жизнь кипела, и как это у Наташи могло что-то не кипеть, было загадкой. Нонсенс какой-то!

— Обойдемся без экстрима, — решила Верочка, — ты чпэшная, еще в полицию заметут. Лучше сделай что-нибудь такое…

— Какое?..

— Неординарное, — посоветовала Верочка и резко затормозила, — заскочу в магазин за водой, а ты пока думай…

Наташа сердито уставилась в окно — слова подруги царапали душевные раны, но ничего неординарного не придумывалось… и тут ей пришла смска: «Дед Мороз на Новый год! Недорого!»

«А что, хорошая мысль!» — Наташа задумчиво повертела мобильник, а потом решительно набрала номер:

— Алло! Мне, пожалуйста, Деда Мороза… и лучше без Снегурочки…

За два часа до Нового года Наташа кружила по кухне в новом платье. Приманивать судьбу она решила с размахом: на столе красовался салат «Мели-Мело», утиная грудка «Магрэ» под соусом «Ля Комтесс», миндальные пирожные на пышной основе со свежей клубникой… и еще куча разных деликатесов.

— Ничего, Дуся, будет и на нашей улице праздник! — хлебнув мартини, Наташа погладила кошку, не отходившую от нее ни на шаг. — А вот, кажется, и он!

Требовательный звонок заставил ее поспешить к двери. На пороге стоял самый настоящий Дед Мороз с бородой и мешком за плечами. Увидев хозяйку, он охнул, неожиданно развернулся и, заплетаясь в огромных валенках, побежал к лестнице…

— Э-э-э… это вы чего?.. а подарочки??? — испугалась Наташа, бросаясь ему наперерез.

«Дикий какой-то! — негодовала она, заталкивая Деда Мороза в квартиру. — Если бы он пришел, когда она ходила в старом халате и маске из кефира, еще можно было бы понять… но сейчас??! Наверное, дедуле пенсии не хватает, вот и подрабатывает. Совсем отвык от женского общества, бедолага!»

Ее исполнение ему явно понравилось — у нее было меццо-сопрано — и он даже присел на стул.

— А где ребенок? — странно пришепетывая, поинтересовался Дед Мороз тихим голосом.

— Вот! — Наташа ткнула пальцем в Дусю. — Она еще маленькая, ей всего два года.

Дед Мороз достал из мешка плюшевого котенка и аккуратно положил перед кошкой. Та тотчас начала его вылизывать.

— А это, наверное, вам?? — из мешка появилась коробка конфет с надписью «Самой любимой!»

Наташа расцвела и прижала подарок к груди: «Стишки читать будете?»

Дед Мороз растерянно вышел на середину комнаты и не в рифму начал рассказывать про елочку, родившуюся в лесу. Получилось довольно мило. Еле сдерживая смех, Наташа спела ему запомнившуюся еще с детства песенку в первоначальном варианте. Ее исполнение ему явно понравилось — у нее было меццо-сопрано, — и он даже присел на стул.

Затем они поиграли в фанты, потом в прятки, а еще поводили хоровод вокруг елочки. Дедуля вполне освоился, перестал заикаться и бодро бегал за ней по всей квартире.

— А вы не торопитесь? — на всякий случай поинтересовалась Наташа.

— Нет, у вас так весело! Если не прогоните, я бы еще посидел…

— Замечательно! Тогда будем провожать старый год.

«Для пенсионера у него слишком хороший аппетит… и глаза молодые», — Наташа тайком наблюдала за своим гостем, а тот с таким упоением уничтожал закуски, что хотелось побежать и еще что-нибудь приготовить.

Под бой курантов они чокнулись, выпили шампанское, и Дед Мороз даже чмокнул ее в ладошку.

— Все-таки странно, — потряс он бородой, — что вы одна. У вас, наверняка, есть молодой человек?

— Видеть его не хочу. Виталик — козел, — весело резюмировала Наташа. Она уже дошла до той кондиции, когда девушки обычно не следят за своей речью.

Под бой курантов они чокнулись, выпили шампанское, и Дед Мороз даже чмокнул ее в ладошку.

— Ну, на работе-то есть мужчины?

— Есть начальник, — Наташа погрустнела.

— Тоже козел? — испугался дедуля.

— Нет, он хороший! Но не мужчина…

— А кто?? — расслабившийся было Дед Мороз, снова напрягся.

— Он — шеф! — Наташа подняла указательный палец вверх. — За три года ни одного комплимента, а ведь у нас столько симпатичных женщин работает.

«Действительно, — вытирая вспотевший лоб, расстроился Дед Мороз, — как-то не по-мужски!»

Они выключили свет, оставив только сверкающую на елке гирлянду, и комната словно стала меньше, незаметно приблизив их друг к другу.

— А вам нравится Мандельштам? — почему-то спросила Наташа.

— Нравится, — признался Дед Мороз, это был его любимый поэт.

Наташа читала стихи, а Дед Мороз слушал ее чарующий голос и разглядывал сквозь бокал серый с перламутровыми крапинками глаз. И казалось ему, что он не в гостях, а у себя дома, и его здесь любят, и сам он влюблен в эту женщину… и это были самые восхитительные минуты за прошедший год. «А ведь он ее едва не уволил!» — от этой мысли Антон чуть не захлебнулся шампанским…

Еще несколько часов назад он готовил холостяцкий ужин на своей кухне, пока в квартиру не ворвался Дед Мороз со Снегурочкой.

— У нас проблема. Выручай! — заявил Мороз голосом его друга Пашки и скрылся в ванной. Следом за ним прошмыгнула Снегурочка и заперлась в туалете.

Где и чем они отравились, выяснить так и не удалось, но одно было ясно — далеко от удобств отходить им не стоило, поэтому Дедом Морозом придется побыть Антону. Он долго упирался, но спорить с Пашкой было бесполезно.

«Ничего страшного, — успокаивал себя Антон, — всего-то один заказ и остался. Метнусь быстренько туда-обратно, еще и ужин подогреть успею». Так он оказался у Наташи, сначала испугавшись, а потом даже обрадовавшись этому небольшому приключению. В конце концов, она все равно ничего не узнает, почему бы немного и не погостить.

Антон представил, как это чудо своим меццо-сопрано говорит «люблю», и у него подкосились колени.

«Милый-то какой. Жаль, личико не показал, — наведя в квартире порядок, Наташа вспомнила своего гостя. — Повезло ж кому-то!» — вздохнула она и, юркнув под одеяло, мгновенно уснула.
Антон в это время нервно бродил по пустой квартире: с ним творилось что-то непонятное.

«Истома — сладкое лекарство», — промурлыкал он себе под нос, в пятый раз перечитал записку: «Мы живы, спасибо за кров. С Новым годом!» и включил чайник. Спать совсем не хотелось. А на улице разыгралась настоящая метель.

Снег кружил крупными хлопьями, заглядывал в окна, бился о стекло… и где-то среди этой снежной круговерти затерялось чудо с серыми в перламутровую крапинку глазами. Антон представил, как это чудо своим меццо-сопрано говорит «люблю», и у него подкосились колени. «Да что ж это за наваждение такое! Ведь она была перед носом все эти годы, и где были его глаза? И что теперь делать? Черт знает что! Ну не станет же он, в самом деле, ухаживать за собственной секретаршей?! Бред какой-то!!»

Он обошел несколько раз комнату по периметру, включил телевизор, выключил, постоял у окна, а потом достал с полки томик Мандельштама, и, открыв страницу наугад, прочитал:

Невыразимая печаль
Открыла два огромных глаза,
Цветочная проснулась ваза
И выплеснула свой хрусталь.

«Немного посплю и поеду к Наташе», — неожиданно решил Антон.

А снег все падал и падал… и что за чудак назвал этот мир изменчивым...