Юля убрала руку начальника со своей талии и красноречиво на него посмотрела.

- Эх, Юлечка Ивановна, - скрывая досаду, улыбнулся Андрей Юрьевич. – Вот смотрю я на вас, и прямо глаз радуется. Кудряшки золотые одна к одной, воротничок беленький, как у школьницы, ручки гладенькие, и вся вы как куколка, хоть на полку сажай. И никто не даст вам… кстати, сколько уже натикало? Сорок пять мы два года назад отмечали, помню-помню тосты про ягодку. Так вот, Юлечка Ивановна, ягодка скоро только в компот и сгодится, чего ж ломаться? Моя еще десять дней на морях будет, вместе с дочкой. А вам терять нечего. Наоборот, - он многозначительно подмигнул, - глядишь, и премия какая прилетит, нежданно-негаданно…

Телефон зазвонил, и Юля с облегчением вцепилась в трубку.

- Слушаю. Из налоговой?

«Хорошенькая и глупенькая, - бывало, шутливо говорил ее муж, - очень аппетитное сочетание».

Начальник вздохнул и отошел от ее стола.

Вечером, когда Юля стояла на пешеходном переходе возле офиса, кутаясь в плащ под порывами не по-летнему холодного ветра, Андрей Юрьевич притормозил возле нее на алой мазде и опустил стекло.

- Ну так что, Юлечка Ивановна, на чашечку кофе? - он приглашающе похлопал по пассажирскому сиденью. Юлия выдавила из себя улыбку и покачала головой. Мужчина пожал плечами и уехал, а она вдруг с ужасом осознала, что в какой-то момент ей захотелось принять предложение Андрея Юрьевича. Юркнуть в теплый салон машины, почувствовать объятия мужчины, перестать, наконец, ощущать себя куклой, покрытой толстым слоем пыли.

Большую часть своей жизни Юля провела в одиночестве, скоротав в скоропалительном браке всего пару лет. Она осознавала, что чувства мужчин к ней всегда были поверхностными. «Хорошенькая и глупенькая, - бывало, шутливо говорил ее муж, - очень аппетитное сочетание». И муж, и все немногочисленные поклонники относились к ней с покровительственной снисходительностью.

Она вдруг поняла, что возможно это всё, что ей осталась лишь роль любовницы стареющего ловеласа, решившего гульнуть, пользуясь временным отсутствием жены. И в ее жизни так никогда не будет ни обжигающей любви, ни глубоких страстей. Ей стало до боли себя жаль, перед глазами все расплылось от навернувшихся слез, она остановилась и достала из сумочки носовой платок, как вдруг почувствовала сильный толчок и едва не упала, успев уцепиться за какого-то парня. Тот мельком взглянул на нее и бросился вперед. Юля не успела ничего сообразить, как увидела его вновь, возвращающегося с ее сумочкой.

- Мелкий воришка, увидел, что ему не удрать, и бросил свою добычу, - он протянул сумочку Юле. – Эй, не плачьте, - сказал он, заметив ее слезы. - Он наверняка не успел ничего украсть, вот проверьте.

Юля открыла сумочку. Ключи, кошелек – все было на месте.

- Все в порядке, - кивнула она. – Спасибо вам огромное.
- Роман, - представился мужчина.
- Юлия.
- Ромео и Джульетта, - улыбнулся он. – Позвольте угостить вас чашкой кофе? Я не каждый день играю роль спасителя, так дайте мне доиграть ее до конца.

– Позвольте угостить вас чашкой кофе? Я не каждый день играю роль спасителя, так дайте мне доиграть ее до конца.

***

Сидя напротив Романа в кафе, она гадала, сколько ему лет. Не больше тридцати, даже скорее двадцать пять. Темные южные глаза, гладкая кожа, идеальная улыбка, на которую невозможно не улыбнуться в ответ… Догадывается ли он, что она почти вдвое старше? Все говорят, что она выглядит моложе. Они болтали как старые знакомые, легко перейдя на ты, и Юлия наслаждалась неподдельным интересом, сквозившим в его глазах. Он накрыл ее ладонь своей, и женщина вздрогнула от неожиданной ласки.

- Ты замерзла. Это пародия на лето. Знаешь, у моей тетки есть домик в Крыму, в пяти минутах от моря. Однажды я отвезу тебя туда. Тебе там понравится.
- Почему это? – Юля забрала свою руку, немного ошарашенная напором, и взяла чашку кофе, пытаясь согреть озябшие ладони.
- Ты особенная, - просто сказал он. – Смотри, - он достал из кармана брелок – небольшой камешек на цепочке. – Я нашел его на пляже. Ты похожа на него.

Юлия фыркнула.

- Женщины предпочитают, когда их сравнивают с бриллиантами, а не с простыми булыжниками.
- Бриллианты холодные, их красота скучна, а в тебе есть тепло, настоящее, живое, надо лишь знать, как с тобой обращаться. – Он опустил брелок в стакан с минералкой, Юлия зачарованно наблюдала, как камешек вдруг покрылся мелкими пузырьками, заиграл всеми цветами радуги и стал похож на настоящую драгоценность. – Вот и ты такая. Если создать тебе нужные условия, окружить любовью, всем станет ясно, как ты прекрасна…

***

Он проводил ее до дома, и не успела Юля выдать заготовленную вежливую тираду о том, как ей было приятно познакомиться, прижался к ее губам с поцелуем. Когда она, наконец, отпрянула от него и, пискнув неразборчивое прощание, спряталась за дверью подъезда, сердце ее колотилось как в лихорадке. Дойдя до своей двери, она немного успокоилась. «У этих отношений нет шансов, - здраво рассудила она, шаря в сумочке в поисках ключей. – Пустить незнакомца к себе для одноразового секса? Совсем крыша съехала на старости лет?» Юлия прошла в квартиру, включила свет на кухне и поставила чайник, как вдруг услышала стук по стеклу. Она с ужасом бросилась к окну и увидела, что Роман отчаянно балансирует на краю подъездного козырька, уцепившись руками за карниз.
- С ума сошел?! – она распахнула окно и помогла ему забраться. Они вдвоем упали на пол на кухне. – Ты же мог шею себе сломать!
- Это всего лишь второй этаж. Ромео ведь ничего не сломал, когда забирался к своей Джульетте, - засмеялся он и прильнул к ней всем телом.

Юлия вздохнула и удобно устроила голову у него на плече. Ну и пусть. Она возьмет столько счастья, сколько ей уготовано.

***

Лежа в постели, Юля смотрела на красивый профиль Романа, мерно вздымающуюся грудь, густую тень от его ресниц. Она отбросила одеяло, встала с кровати и подошла к окну. Заметив в стекле свое неясное отражение, она едва себя узнала. Эта обнаженная молодая женщина с растрепанной шевелюрой и припухшими от поцелуев губами не могла быть Юлией Ивановной, скромной офисной работницей предпенсионного возраста. Она потянулась всем телом и улыбнулась луне, светившей прямо в ее окно. Женщина чувствовала необыкновенную наполненность - эмоциями, жизнью. Ей казалось, что сейчас она сама могла бы заменить луну, и ее сияние было бы куда ярче. Вернувшись в постель, она легонько погладила густые волосы Романа и одернула руку, когда тот заворочался во сне. Ее внезапное счастье было с горьким привкусом ненависти. Она ненавидела своего любовника. За то, что он так молод, что так поздно появился в ее жизни. За то, что она не успеет родить ему ребенка. Девочку с такими же густыми ресницами. Или мальчика, от улыбки которого таяло бы сердце. Им не суждено состариться вместе. Юлия вздохнула и удобно устроила голову у него на плече. Ну и пусть. Она возьмет столько счастья, сколько ей уготовано. Пусть месяц, может, год. Он защитил ее от грабителя и забрался к ней через окно. Она особенная женщина, ради которой мужчина готов на безумства… С этой сладкой мыслью Юля забылась сном, в котором они вдвоем с Романом гуляли по пляжу, крылья чаек разрезали свежий морской воздух, ее волосы развевались на ветру, и выглядела она на двадцать с небольшим…

Утром Юлия выбралась из постели, стараясь не разбудить мужчину. Со странным удовлетворением она отметила, что с отросшей за ночь щетиной Роман выглядит старше. Она приняла душ, надела самый легкомысленный халатик и сделала макияж, незаметный и естественный. В туалете она с брезгливостью заметила желтые капли на ободке унитаза. Она вытерла их с дезинфицирующим средством, пытаясь понять, отчего на душе так засаднило. «Не будь дурой, - приказала она себе. – Не бывает идеальных мужчин. Но отношения могут быть идеальными».

Она привстала на цыпочки, критически рассматривая разнокалиберные чайные чашки, выставленные в кухонном шкафчике. Кофейных чашек у нее не было. А ей так хотелось подать ему кофе в постель, и чтобы аромат поднимался из тонкого фарфора, а у нее в волосах был цветок. А потом они бы снова занялись любовью. Юля вдруг вспомнила, что в магазинчике за углом она как раз видела кофейную пару. Белые чашечки на крошечных блюдцах, ничего лишнего, само совершенство. Она набросила плащ прямо поверх халатика, восхищаясь своей развратностью, схватила сумочку и выскочила из квартиры, повинуясь порыву.

Вскоре Юля вернулась домой, сжимая картонную коробку. Она задержалась у зеркала и вправила в волосы маленькую белую розу, купленную в цветочном киоске. Глаза женщины заблестели, она лукаво улыбнулась и прошла на кухню. Там Юля тщательно вымыла чашки и заварила кофе. «Крепкий, сладкий и горячий. Как Роман», - хихикнула она. Юля поставила чашки на поднос, положила на тарелку два круассана.

А ей так хотелось подать ему кофе в постель, и чтобы аромат поднимался из тонкого фарфора, а у нее в волосах был цветок.

Она локтем нажала на дверную ручку, стараясь не наклонить поднос, и вошла в спальню. В измятой постели никого не было. Сердце женщины ухнуло куда-то вниз, чашки тихо звякнули и кофе пролилось на белоснежные блюдца. Она скользнула взглядом по комнате. С прикроватной тумбочки исчезла шкатулка с драгоценностями. Полка под телевизором, на которой стоял дивиди-проигрыватель, зияла пыльной пустотой.

Юлия постояла в дверях несколько минут, а потом вернулась на кухню. Она вылила в раковину кофе из одной чашки, положила ее назад в картонную коробку, взяла кухонный молоток и несколькими мерными ударами разбила чашку вдребезги. Выбросив коробку с осколками в мусор, Юля вынула из волос розу и отправила ее туда же. Она села за стол и сделала глоток из второй чашки. Кофе нестерпимо горчил.