Замок сбывающихся надежд
Автор: Иванова Ирина
/ 22.11.2006
За окном – рассвет. Он осторожно и ласково заглядывает в комнату, раскрашивает в розовый цвет темные занавески и легонько подталкивает ночную тень: "Ну же, хватит, иди…"
И темнота ночи, недовольно ворча, отползает в угол, а потом и вовсе исчезает, уходя сквозь щели в неведомое людям измерение.
У окна на палитре просыпаются краски, и перед их разноцветьем блекнет даже игра цветов предрассветных лучей.
Рассвет незаметно уходит, уступая место новому дню. А с мольберта ему на прощание улыбается молодая девушка с глазами, голубыми как летнее небо.
Когда-то у художника была мечта: подарить людям замок сбывающихся надежд.
Давно, когда художник был еще совсем молод, ему приснился сон: на холме стоял замок: легкий до невесомости и прочный как сталь. От его стен исходило еле уловимое сияние, а шпиль основной башни достигал неба. С вершины холма спускался путник: седой и уставший. И спустившись к подножию, старик остановился рядом с художником и сказал:
- Ты не достигнешь вершины, стоя на месте. Чтобы добиться исполнения мечты, ты должен идти: идти вверх, долгой и трудной дорогой. И даже если дорога окажется сильнее, и ты упадешь вниз, нужно будет встать на ноги и снова начать путь. Замок наверху – это замок сбывающихся надежд. Там ты обретешь все то, к чему стремишься.
Человеческое счастье несложно: оно заключается в достижении цели. И недолговечно: ибо человек, достигнув результата, ищет новую цель. Лишь там, наверху, ты узнаешь свое главное желание; достигнув замка, ты обретешь постоянное счастье.
Художник не успел ничего ответить путнику. Наступало утро, и призрак сна растаял вместе с уходящей пеленой ночи.
Через несколько дней художник уже не мог вспомнить ни очертания замка, ни дорогу к холму, ни лица путника. Но память о замке сбывающихся надежд осталась…
Однажды теплым весенним вечером художник увидел из окна девушку. У девушки были непослушные волосы цвета солнца и ласковые глаза цвета летнего неба. Девушка шла по улице, а за ней струился еле заметный шлейф из солнечного света и звездной пыли. И все, кто видел девушку, оборачивались и с улыбкой смотрели ей вслед.
Почти год художник пытался найти ее снова. Он бродил по улицам города и всматривался в незнакомые лица, стараясь увидеть в их глазах отражение неба. Но ни у одной девушки не было таких ласковых голубых глаз, как у той незнакомки.
Они встретились случайно. Тогда, когда исчезла последняя капелька надежды на встречу. Художник выглянул в окно и увидел свою Незнакомку. Она бежала по узкой улочке, ловя в ладони капли дождя и подставляя лицо весеннему ветру. И художник выбежал за ней в дождь, и где-то, далеко – далеко, в небе появилась двойная радуга…
Время шло. День сменялся ночью, зима – летом, юность – зрелостью.
За это время семья художника успела обрести достаток и разориться, из богатого дома переехать в чердачную комнату на окраине города.
А однажды утром художник проснулся – и не увидел солнца. Он открыл глаза – и ничего не изменилось, быть может, только тьма превратилась в сумрак.
Художник, чьим призванием было воплощать на холсте увиденную красоту, лишился возможности эту красоту видеть.
И для художника потянулись дни: безрадостно-темные, отличающиеся от ночи лишь наполненностью звуками.
Нужно было учиться жить заново: жить "на слух", без возможности видеть. Видеть художник мог лишь во снах. Только они были цветными.
И ему снова приснился замок сбывающихся надежд.
Старик – путник стоял у подножия холма и словно ждал появления художника.
- Скажи, что теперь твоя мечта? Видеть? Не потерять любовь? Обрести богатство?
Художник молчал. И старик продолжил:
- Твоя дорога к замку оказалась трудней, чем ты ожидал. Твой путь состоит из подъемов и падений. Ты обретаешь и теряешь. Ты учишься ценить мгновение.
Красота, как и счастье, – это тоже миг. Нарисуй красоту так, как ты чувствуешь ее сейчас… Нарисуй красоту звука падающих осенних листьев…
И утром художник снова взялся за кисть. Он пытался рисовать по памяти, а руки вспоминали забытые движения, и иногда художнику казалось, что сумрак вокруг него рассеивается, и пелена становиться все тоньше…
Жена художника плакала по ночам, смотря на холсты у окна: с нагромождением красок, с неровными штрихами, с непонятными фигурами.
А художник продолжал рисовать. Он знал, что ему нужно успеть нарисовать самое главное: замок сбывающихся надежд. Он хотел, чтобы люди увидели этот замок и нашли его на земле. Но очертания замка ускользали, и художник никак не мог вспомнить, как выглядел замок во сне. И от бессилия художник плакал, стоя у мольберта, и просил старика – путника показать ему замок еще хотя бы раз…
Легкий сквозняк от входной двери заставил художника обернуться. Он почувствовал, что в комнате есть кто-то еще.
- Кто здесь? – хрипло спросил художник.
И голос путника из сна ответил:
- Ты знаешь, как выглядит замок сбывающихся надежд. Ты знаешь, что такое счастье. Ты знаешь свою самую главную мечту. Но это знание – глубоко в тебе. Ты ищешь его на поверхности – и не находишь. Твои глаза слепы, но внутреннее зрение в нас вечно. Смотри глубже. Когда ты будешь готов, я дам тебе шанс нарисовать твою главную картину.
И голос путника растаял.
Художник заболел. Он лежал на постели, не находя сил встать к мольберту, задыхаясь в духоте комнаты, и вспоминал горячность молодости, богатство зрелости и мудрость старости.
А вокруг была темнота. И она казалась вечной.
Но однажды ночью художник понял, о чем говорил путник. Он увидел, как выглядит замок сбывающихся надежд. Он знал, как будет выглядеть его самая главная картина.
И тьма вокруг стала мягче. В сумраке наступающего утра художник увидел мольберт у окна, еще блеклое разноцветье красок и белый лист холста.
Художник начал рисовать. Картина обретала свои очертания, и штрихи ложились четко, и краски подбирались точно в тон…
На картине был Замок сбывающихся надежд. Была Красота. Было Мгновение.
Художник отступил, чтобы увидеть картину глазами прохожего…
Жена художника нашла его тело рядом с мольбертом. На губах художника застыла счастливая улыбка.
На картине был нарисован их дом с распахнутым окошком чердачной комнаты, девушка с глазами цвета летнего неба и одинокий кленовый лист, мягко опускающийся на землю...