Для того чтобы в одно мгновенье потерять любовь, надежды и, в общем, всю свою сравнительно безоблачную жизнь, для женщины 25-ти лет достаточно всего лишь не вовремя оказаться на … остановке маршрутки.
А какого черта Веронику дернуло выбраться после двухдневной температуры из теплой постели в дождливый осенний вечер, объяснению, конечно, же, не подлежит. Точнее - объяснений не требовалось как раз Веронике. Она давно заметила, что именно в тех вещах, которые она делала только потому, что по-другому не могла, потом приходилось долго оправдываться. Особенно перед предельно логичным мужем, априори отказывающимся воспринимать Вероникины объяснения.

Однажды они договорились встретиться в центре города и Вероника вышла из метро с какой-то другой стороны, совсем не с той, откуда ее ожидал Макс. И хотя по всем законам ориентации на местности Вероника должна был выйти в одной точке, она умудрилась возникнуть в противоположной.
- Как? - задал Макс вполне логичный вопрос. Вероника подумала, что он спрашивает ее, каким образом она сберегла абсолютно чистыми свои белые джинсы. Ведь ТАМ (где именно, было выброшено из головы за ненадобностью) была ТАКАЯ огромная лужа.
Она стала объяснять это происшествие, но поняла, что что-то происходит не так. Макс смотрел на нее отнюдь не восхищенно, как того заслуживала Вероника, успевшая перед встречей с любимым очень удачно накрасить губы, а… как-то устрашающе.
- А что? - запнулась она на полуслове.
- Откуда ты приехала? - подозрительно спросил он.
- Ну, как? - Вероника опять не поняла, почему он спрашивает ее об этом.
- Ты больная? - уничтожающе оскорбительным тоном спросил Макс жену.

Вероника обиделась где-то в глубине души так, что ей захотелось выцарапать Максу глаза за один только его тон. Она даже почувствовала, как растут ногти на ее руках. Но внешне это никак не отразилось. Наоборот, она беспомощно улыбнулась и… включилась в реальность. От обиды она ни чуть-чуть перестала быть той Вероникой, которой всегда была наедине с собой. Обида сбила ее с привычной орбиты и лихо впечатала в волны, исходящие от Макса. Удивительно, но подобные переходы по своей воле Вероника могла осуществлять со всеми людьми без исключения. Но только с теми, кто задевал ее за живое, это случалось как-то болезненно и неожиданно.

В один миг Вероника поняла, что на самом деле Макс боится, и его сердце сжимает жгучая и одновременно ледяная страсть по имени ревность. Он боится Веронику, потому что она хороша собой и на нее смотрят мужчины. А он совсем не уверен в том, что ему по силам удержать, оставить ее возле себя. Ведь у него нет больших денег, нет крутой машины, нет своего дома... Нет и половины того, что есть у других мужчин, более сильных, умных, богатых. И она, конечно же, видит это... И потом, как она умудрилась не запачкать своей светлой обуви, когда на ее пути была ТАКАЯ лужа? Нет сомнений, ее кто-то подвез. Поэтому она появилась с другой стороны, поэтому делает вид, что не понимает, о чем разговор. "Врет и думает, я поверю в ее ложь…"
- Я не вру тебе! Не вру тебе, - стала отчаянно доказывать верная Вероника, но было поздно.
Вечер был испорчен и они смогли помириться только спустя очень долгое время. Но Макс беспокоился зря. Вероника была влюблена в мужа на необъяснимом клеточном уровне, она, например, совершенно шалела от его запаха. Ей достаточно было ткнуться носом в его шею, поближе к уху, ощутить его сладкий, какой-то молочный запах и расплакаться от невыразимой нежности, смешанной со страстью, счастьем, жалостью, желанием раствориться в любимом, укусить, ударить, защитить, пожалеть и так далее.

Она не любила в нем и старалась не замечать только одного - его периодической неуверенности в себе. Именно эта, так тщательно скрываемая им черта принуждала его срываться в подозрительность и грубость. А Вероника привыкла во всем ставить мужа на первый план, находить его важнее себя и даже ее тайные знания о нем она считала своими всего лишь личными переживаниями. Она никогда не смогла бы сказать ему прямо то, что порой было для нее таким очевидным. Ей было бы больно унижать его этим. Она не могла смириться только с одним - понимая причину его поведения, она все- таки сильно страдала, если Макс обижал ее неосторожным словом или поступком. Она откладывала все эти свои жгучие обиды куда-то вниз себя. И они никуда оттуда не девались. В результате у нее часто болел низ живота и могли два раза в месяц случиться месячные. Или поднималась температура, мучавшая ее своей неопределенностью. В этом случае она инстинктивно чувствовала, что ей необходимо поговорить с мужем по душам, выговориться и высказаться. Но и тогда она не была откровенной до конца, щадила его, жалела, и обвинения, которые она могла озвучить человеческими словами, часто казались ему смешными: он не дарил ей цветов. Хм! Он не понимал, чего она хочет, потом, привык к ее истерикам и обычно дело заканчивалось ее слезами и горячим сексом. Вероникина температура на время падала. Можно было жить дальше.

... А в тот вечер она просто ужасно захотела яблок. Желтых таких, в крапинку, тугих яблок с чуть заметным ароматом груши. Но так как Макс еще не пришел с работы, а ждать его прихода не представлялось возможным, Вероника выползла из "температурной" постели, вымыла голову и пошла на рынок. Ее слегка пошатывало и температура, наверное, достигла своего апогея. Но она дошла до яблок, купила два килограмма и подумала о том, что если сейчас она постоит на остановке, то обязательно встретит Макса. Он приедет на маршруте в ближайшие 10 минут - она знала это совершенно точно, бесповоротно и окончательно. Мимо проходили какие-то люди, уже почти стемнело, все краски и звуки каким-то образом сгустились вокруг нее, а она стояла на остановке и понимала, что вся ее поза просто кричит об ожидании. Даже только представив себе родное лицо мужа, ей становилось легче. Ее обида, подарившая температуру на этот раз, как-то легко отошла в сторону, уступая место радостному волнению ожидания. Возможно, если бы не эта ее вылазка и не стояние сейчас под мелким осенним дождем, она бы провалялась с температурой еще неделю. Или две. А так - он приедет и спросит:
- А ты что тут делаешь?
Она скажет:
- Тебя жду!
И пока они дойдут домой, поговорят о какой-то чепухе, а дома, между прочим, куриные отбивные…
- Девушка, что вы тут стоите? Меня ждете? - вдруг услышала Вероника.
Она с трудом оторвалась от своих мыслей. Рядом с ней остановилась красивая блестящая машина.
"Дорогая, наверное", - подумала Вероника. Из внутренностей черного салона ей призывно улыбался незнакомец… "Боже!", - Вероника отпрянула от него, как от нечисти. Не хватало еще, чтобы Макс увидел ее именно сейчас, стоящую на обочине дороги возле крутой иномарки.
- Я мужа жду! Уезжайте, уезжайте скорее, - она шагнула поближе к машине и, подчиняясь своему странному восприятию окружающего мира, попыталась руками отогнать от себя эту чертову машину.
На водителя она не смотрела. Ведь Макс его тоже не увидит - он увидит только машину, поэтому ее надо срочно куда-то… деть… отогнать.
Водитель смотрел на нее во все глаза, явно не понимая, что она делает. В какой-то миг она все-таки глянула на него, на автомате подключилась в его волны и замерла, пораженная искренним восхищением, направленным на нее одну! Такое неподдельное, красивое и яркое восхищение, переливавшиеся всеми цветами радуги. Сразу стало тепло и ясно, что температуры больше нет. И не будет, потому что цвет восхищения этого человека быстро изменялся по возрастающей. Он стремился к совершенству, туда, где находилось Вероникино сердце. И только от нее зависало, уклониться от него или дать родиться любви. По крайней мере, Вероника уже сейчас могла различить ее зачаточный желтый свет….

Вдруг желтый свет фар неожиданно ослепил ее, и маршрутка быстро и беспощадно стала приближаться к обочине. Вероника сразу же увидела голову Макса. Он не смотрел в ее сторону, стоял возле самой двери, готовясь к выходу. Следующие движения, а вернее, прыжки Вероники оказались самыми роковыми в ее жизни. Быстро оценив ситуацию, она поняла, что спрятаться ей от подозрительного Макса не удастся. И единственное, что ей оставалось - это запрыгнуть вовнутрь иномарки, все еще стоявшей возле нее с открытой дверцей.. Уже в салоне она пригнулась вниз, чтобы не дай Бог, Макс ее не заметил. "Ничего - ничего, - думала она, - Он сейчас пройдет, а я выйду следом. Скажу, что ходила за яблоками…"
- Тише, - попросила она водителя. Я вас умоляю, только не выдавайте меня. Там мой муж!!!! - проговорила она с тихим ужасом в голосе.
Она не смотрела вперед и находилась в полусогнутом положении.
- Мда… - услышала она спокойный голос незнакомца… - А у него красивая спутница….

Так в тот дождливый осенний вечер закончилась любовь, надежды и вся сравнительно безоблачная жизнь Вероники. Потому, что она долгие минуты наблюдала из окна чужой иномарки, как ее муж в двух метрах от нее выбирает прекрасные розы для незнакомой девушки, как он целует ее под дождем, как потом отправляет ее куда-то на такси, а сам уходит… Или может быть потому, что ей просто захотелось яблок?