Прозвище Трындычиха Катя получила не за безудержную страсть к болтовне, эта черта напрочь отсутствовала в её детском характере. Восьмилетняя девочка, кроткая и нерешительная, больше предпочитала уединение, чем активное общение со сверстниками. Ситуацию с насмешками одноклассников, которые с энтузиазмом подхватили дразнилку, принесённую в класс Андрюшей — соседом по дому — Катя воспринимала спокойно. А упитанный мальчишка с девчачьим лицом, обрамленным светлыми кудрями, и с родинкой на щеке, словно вопреки своей ангельской внешности из всех сил старался казаться дерзким. Но по натуре был «хорошим исподтишка», как характеризовала его их учительница Зоя Николаевна.

— Кто это у вас трррын-ды-чит на пианине? — насмешливо спросил Андрей.

— Это фортепьяно, и я на нём учусь играть, — охотно пояснила Катя, оставшаяся довольна тем, что ей представилась возможность поведать о своём новом увлечении.

Андрей недоверчиво посмотрел на начинающую музыкантшу, вспоминая, как каждый день приходится слушать раздражающие звуки, проникающие в их квартиру — «трын-да-да, трын-да-да».

— Кто там так трындычит? — спросил как-то Андрюшин папа, теряющий терпение от зацикленных музыкальных упражнений.

— Трындычиха! — сделал логичный вывод сын, и они оба развеселились, валяясь на диване.

Катя добросовестно занималась музыкой, учила наравне со школьными уроками нотную грамоту, играла гаммы.

Андрей в школе передразнивал соседку, расставляя широко пальцы и барабаня ими по парте. При этом корчил такие потешные рожицы, что Кате было вовсе не обидно, а смешно. Ребята привыкли к выходкам неугомонного одноклассника, а вскоре совсем потеряли интерес к его причудам.

Катя самозабвенно предавалась музыке, внимательно прислушиваясь к отдельным нотам и плавному перетеканию звуков. Маленькие пальчики старательно перебирали клавиши, всё реже делая ошибки.

Андрей с нетерпением ждал начала музыкальных занятий в соседней квартире, это для него был сигнал к активному наступлению. Сначала несколько телефонных звонков, на которые Катя отрывалась от инструмента, чтобы спросить «алё» у коротких гудков. Потом ей приходилось несколько раз сбегать к входной двери и, заглядывая в «глазок», никого не обнаружить. Смышлёный на всякие проделки сосед каждый раз придумывал, чем бы таким отвлечь Катю от игры, а заодно развлечь себя, пока мама с папой на работе.

Катя всерьёз беспокоилась, что занятия приходилось прерывать. Она сбивалась и подолгу не могла собраться, чтобы продолжить игру. И однажды, расплакавшись от обиды, рассказала маме о вредных шалостях Андрея.

— А давай мы его пригласим в гости? — вдруг предложила мама, вместо того, чтобы пожалеть и успокоить дочь.

Девочка всхлипнула и неопределённо пожала плечами.

— Вот и хорошо, — почему-то мама решила, что дочка согласилась, — я приготовлю «шарлотку», а ты иди, репетируй свои самые любимые пьесы, устроим небольшой концерт с угощением.

Катя поудобнее устроилась за инструментом и прикоснулась к клавишам. Сейчас она точно знала, что Андрей не посмеет ей мешать, ведь и его и её родители дома, а при них он никогда не проказничает.

Сейчас она точно знала, что Андрей не посмеет ей мешать, ведь и его и её родители дома, а при них он никогда не проказничает.

***

Андрей впервые вошёл в святая святых квартиры Кати — просторный зал с камином, где горели настоящие дрова. Белоснежное фортепьяно лаковым покрытием отражало блики огня, придавая инструменту какую-то волшебную таинственность. Зажжённые свечи и аромат яблочного пирога с корицей навеяли воспоминания Нового года. Андрей даже представил ёлку, сожалея, что до любимого праздника ещё очень далеко.

Катина мама предложила детям расположиться у камина, рядом с которым был накрыт столик к чаю. А сама села за фортепьяно, и её пальцы уверенно пробежали по клавишам. Мелодия, словно летний туман, наполняла комнату упоительным блаженством. Музыка то лилась и струилась, вторя тонким струям дождя за окном, а то заигрывала с веселым огнем на поленьях в камине. Катя устремила весь свой взор на маму, в такт музыки слегка покачивая головой и перебирая пальцами по краю своего нарядного платьица. Андрей смущённо улыбался, переводя взгляд с виртуозной пианистки на пирог, припорошённый сахарной пудрой.

После чаепития место за фортепьяно заняла Катя. Проиграв короткую пьесу, она взглянула на Андрюшу в ожидании похвалы. Мальчишка, увлечённый поеданием пирога, одобрительно кивнул — то ли оценив игру Кати, то ли пирог её мамы.

— А ты хочешь попробовать?.. — приглашая взглядом к инструменту, предложила гостю радушная хозяйка.
— Я не умею.
— Мы тоже когда-то не умели, — улыбнулась женщина.

Андрею очень любопытно было потрогать черно-белые полоски. Клавиша под его пальцем послушно опустилась вниз, издавая громкое «бо-оммм». Он отдёрнул руку и спрятал её за спиной, словно совершил что-то запретное.

— До, — проговорила Катюшка и помогла своему гостю найти другие ноты.

***

Возвращаясь домой, неторопливо, словно прогуливаясь мимо ярко посентябрённых рябин и акаций, Катя увлечённо рассказывала маме о своих новостях за весь день.

— Как Андрей? Больше не обзывается? — спросила мама.

— Нет. Мам, он хороший, только хочет казаться плохим. Мальчишка, всё-таки… — по-детски вздохнула Катя, словно сочувствуя несчастному, что он не девочка.

— А ещё, он мне каждый день конфетки в ранец незаметно подкладывает, — смущённо хихикнула Катя, — я сама видела.

Катя с абсолютно счастливым видом пританцовывала между лужами на тротуаре, напевая незатейливое «ля-ля-ля», а мама удивлялась и радовалась одновременно, что в маленькой жизни дочери происходят кардинальные перемены. Беспокойство родителей за робкую и несмелую девочку было неоднократным поводом отложить музыкальную школу на следующий год. Врачи не советовали — девочка слабенькая; учительница предостерегала — едва со школьной программой справляется. А Катенька всё чаще спрашивала родителей, когда она начнёт заниматься музыкой. И снова врачи качали головой, определяя замкнутость Кати медицинскими терминами. Учительница из лучших побуждений не советовала перегружать ребёнка.

Вопреки всему, родители приняли решение в пользу дочери, рассудив, что прекратить занятия будет никогда не поздно.

Год пролетел незаметно.

— До, ре, ми… — считала Катя ступени, поднимаясь по лестнице домой.

На площадке Андрея прислушалась: сосед старательно перебирал клавиши аккордеона — «та-там-та-та-там, та-та-там …».

Катя тихонечко подпела:
— Ан-дрей-во-ро-бей, не го-няй го-лу-бей.

Приподнявшись на цыпочках, Катя нажала на звонок и быстро помчалась вверх на свой этаж.