Россия глазами иностранцев -история

Замдиректора Института Европейского Союза по изучению безопасности Флоренс Гауб не сказала ничего нового: «Я думаю, что мы не должны забывать, что хоть русские и выглядят как европейцы, они не европейцы. В культурном плане. Они иначе относятся к насилию и смерти… У них нет представления о либеральном, постмодернистском подходе к жизни… Вы знаете, у русских достаточно короткая продолжительность жизни. Поэтому они относятся к смерти иначе». Можно это называть «обыкновенным фашизмом», а можно — следованием традиционному восприятию России и русских через оптику превосходства и логику бинарных оппозиций: Добро—Зло, Свой—Чужой. Мы — не просто Другие, мы — Чужие. Если Русь домонгольская была совершенно близка и понятна европейцам, то ордынское нашествие на два с половиной столетия отсекло будущие российские земли от Европы, во многом «закрыв» нашу страну для европейцев. Поэтому вплоть до начала XVI века в Европе о Московской Руси не знали почти ничего. И когда европейские купцы наконец-таки стали прибывать в далекую Московию, они буквально столбенели от удивления — жители этой страны внешне были такими же, как они сами, но порядки были совершенно иными. Это очень важный аспект, на который следует обратить внимание при анализе восприятия России и русских иностранцами: вся беда заключается в том, что мы на них слишком похожи. Если бы мы были другими, то они бы не ожидали, что мы будем себя вести так, как они. Это мнимое сходство России с Западом является одной из «ловушек» в восприятии России. Слова Флоренс Гауб мне напомнили высказывания о России известного французского историка Жюля Мишле. В 1854 г. был опубликован сборник его статей под названием «Демократические легенды Севера. И у Мишле, ненавидящего русских буквально на физиологическом уровне, весь этот «джентльменский набор» представлений о русских, как о недочеловеках, присутствует в полной мере. В основе русской жизни, по его мнению, лежит «коммунизм» или «община». Ложные, как и все в России. «Общинный коммунизм, способствующий рождаемости, несет в себе также начало совершенно противоположное — влекущее к смерти, к непроизводительности, к праздности. Человек, ни за что не отвечающий и во всем полагающийся на общину, живет, словно объятый дремотой, предаваясь ребяческой беззаботности… Вот жизнь совершенно природная, в самом низшем, глубоко материальном смысле слова, которая принижает человека и затягивает его на дно... Женщина и община – вот две силы, помогающие жить мужчине. Чем плодовитее женщина, тем щедрее община. Физическая любовь и водка, и непрестанное рождение детей, которые тотчас умирают, после чего родители немедленно зачинаю следующих, — вот жизнь крепостного крестьянина. По правде говоря, есть нечто странное в том, что одним и тем же словом «коммунизм» обозначают вещи самые противоположные: вялый, дремотный коммунизм русских общин и героический коммунизм тех, кто защищает Европу от варваров и стоит в авангарде борцов за свободу (Мишле имеет в виду сербов и черногорцев, борющихся с Османской империей. — Н.Т.)». Русские, по словам Мишле, живут как «моллюски на дне морском; так живут многие дикие племена на далеких островах; поднимемся ступенькой выше, и мы увидим, что точно также живет беспечный русский крестьянин». Переменчивые обитатели океана северной грязи… русские, кажется, и сами состоят из воды. Глаза их удлиненные, но никогда не раскрывающиеся полностью, — не такие, как у остальных людей. Греки называли русских «людьми с глазами ящериц»; еще лучше выразился Мицкевич, сказавший, что у настоящий русских «глаза насекомых» — они блестят, но смотрят не по-человечески. Глядя на русских, ясно понимаешь, что это племя пока еще не развилось до конца. Русские – еще не вполне люди. Им недостает главного свойства человека — нравственного чутья, умения отличать добро от зла…» Мишле Ж. Демократические легенды Севера. С. 290-294. http://www.iss.europa.eu/sites/default/files/Capture_7.JPG
Lia © (16.04.2022 14:04)

Оцените автора материала.

0.00 из 5.

Прямая ссылка

---