На главную
 
 
 

По волнам
Автор: Yara / 22.04.2015

Шляпка словно ждала Аню в магазине, погребенная под завалами разноцветных парео. Аня взяла ее в руки, провела пальцем по бирюзовой кромке полей, надела... Изумительно! Из зеркала смотрела голливудская дива! Выгоревшие кудряшки превратились в золотые блестящие локоны, в голубых глазах заплескалась морская зелень. Аня заломила поля по-другому, расправила дивный малиновый цветок, повернулась боком.

— Сними сейчас же, — раздался недовольный голос мужа. — Ты похожа на чучело с маминого огорода.

Из зеркала выглянули растерянные виноватые глаза. Пугало она смастерила сама, из старой швабры, на голове-тыкве — растрепанная соломенная шляпа. Вороны его не боялись, садились прямо на растопыренные руки, чистили перья, каркали.

— Сними сейчас же, — раздался недовольный голос мужа. — Ты похожа на чучело с маминого огорода.

— Зачем ты так?
— Кто тебе еще правду скажет? — буркнул Паша. — Возьми вон кепку, не позорься. О, Степан!

Муж подался к коренастому толстячку, обхватил его ручищами как закадычного друга, с которым не виделся сто лет. Хотя познакомились они здесь же, на отдыхе в Турции, и буквально час назад обедали за одним столиком в ресторане отеля.

Аня положила шляпку на место, укутала ее платками, размышляя о жизни. Подруги считали ее везучей, и в целом Аня была с ними согласна — для счастья у нее вроде было все, что надо: замечательный сынишка, который остался дома терроризировать бабушку, любовно обставленная квартира… И муж, который ни во что ее не ставил.

— И тут я, значит, квадроцикл развернул, — горячился Паша, — газку добавил, и на одном дыхании через всю реку вброд! Брызги, скорость, адреналин!
— Ну ты даешь, — присвистнул Степан. — Аня тоже ездила?
— Анька? — удивился Паша. — Что ей там делать? А завтра поеду на рафтинг — солнце, воздух и вода.
— И я поеду, — услышала Аня будто со стороны свой голос.

Муж недоуменно повернулся к ней.

— С чего это вдруг? Полежи лучше на пляже, будешь потом подружкам загаром хвастаться. Рафтинг не для тебя. Упадешь еще в воду, вытаскивай тебя потом… — он на миг представил Аню, беспомощно кувыркающуюся в стремительном потоке, и себя, отважного героя. Вот он протягивает сильную руку и спасает жену от неминуемой смерти... Картинка показалась привлекательной. — Хотя, если хочешь… — протянул он.

 

Пока старенький автобус, пыхтя и виляя задом, взбирался по дороге, Аня тысячу раз успела пожалеть о своем порыве. В самом деле, чем трястись целый час по горам, лучше бы на пляже повалялась. Паша тоже мрачнел с каждым километром. Вчера он перебрал со Степаном, и горный серпантин превратился в настоящую пытку. А тут еще Аня…

Вчера он перебрал со Степаном, и горный серпантин превратился в настоящую пытку. А тут еще Аня…

— Взял же балласт на свою голову, — выдал он. — Ни дома от тебя покою нет, ни на отдыхе.
— Я тебе что, мешаю? Мы еще даже не приехали.
— Зачем тебе это надо? Тебе ведь интереснее магазины, пляж и пустой треп с тетками, — он отвернулся с недовольным лицом. Теперь будет молчать, заставляя жену чувствовать себя виноватой неизвестно по какой причине.

Откуда тебе знать, что мне интереснее — могла бы спросить Аня. Но она не стала спорить, отвернулась к окну, как будто ее заинтересовали пролетающие мимо хибары. Она всегда боялась конфликтов, терялась от грубости, ей проще было согласиться, чем отстоять свое мнение. Откуда это пошло — Аня и сама не знала. Может, после тяжелого разрыва с первой любовью, когда ей казалось, что будь она мягче и уступчивее, все могло сложиться иначе. Может, из-за развода ее собственных родителей, когда от визгливых упреков матери хотелось выброситься в окно, и маленькая Аня зажимала уши руками и прятала голову под подушку, чтобы не слышать тех страшных злых слов, которыми мать хлестала отца. А может, все началось еще раньше — она всегда старалась быть хорошей девочкой, чувствуя, что в семье что-то не так. Проще промолчать, чем заявить о своих желаниях, улыбнуться, даже когда больно, чтобы ненароком не разрушить хрупкий мир. Я обойдусь, это слишком дорого для нас, у меня все хорошо… Когда же Ане не удавалось угодить матери, у той начинали дрожать губы, на глаза наворачивались слезы, она закрывалась в ванной, и через шум воды девочка слышала горестные рыдания. Возможно, мама плакала из-за других проблем — гулящего мужа, безденежья, дрязг на работе, но в такие моменты Анин мир рушился. Девочка стояла перед закрытой дверью, поскуливая, как маленький зверек. Под дверной ручкой была трещина, и Аня по кусочку отковыривала белую краску маленькими пальчиками, пока шум воды не затихал и мама не выходила из ванны — красные опухшие глаза, поджатые губы, оскорбленное выражение лица…

Сейчас Аня чувствовала, что вся ее жизнь ускользает сквозь пальцы, как мелкий морской песок. Она потеряла себя, бесконечно подстраиваясь под маму, мужа, ребенка. А что в итоге — у матери своя жизнь, новый брак, Анина комната давным-давно превратилась в склад инструментов и рыболовных снастей маминого мужа. Для Паши она — пустое место. Хотя когда-то именно с ним Аня почувствовала себя любимой и нужной. Она отогревалась в Пашиных объятиях, видела свое отражение — прекрасное и смеющееся — в его глазах. Потом — неожиданная беременность, свадьба, бессонные ночи с малышом, все расширяющийся круг обязанностей, от которых Аня к вечеру валилась с ног. И то, что раньше муж ценил, стало само собой разумеющимся. Капля за каплей, шаг за шагом, Аня шла на уступки, лишь бы угодить Паше. Вместо цветов лучше купить фрукты, заботы о ребенке и доме — не мужское дело, маникюр можно сделать и самой, солнечный берег Испании, которой Аня бредила уже несколько лет, так и остался мечтой — Паша купил путевки в Турцию. Зато сэкономленных денег как раз хватит ему на абонемент в крутой тренажерный зал. Аня может и дома обруч покрутить, если время будет…

Она отогревалась в Пашиных объятиях, видела свое отражение — прекрасное и смеющееся — в его глазах...

А сын как-то незаметно стал копировать папино поведение. И все чаще Аня слышала — не твое дело, отстань, зачем тебе, что ты понимаешь, только звучало это уже на два голоса.

Мускулистый турок определил их в широкую восьмиместную лодку, раздал яркие оранжевые жилеты. Паша сел вперед, не удостоив жену и взглядом, Аня чуть позади. В лодку взгромоздились две толстые немки с мужьями, тощими и ребристыми, как стиральные доски, и две молодые девушки, хихикающие по поводу и без.

Шикарный пейзаж проплывал мимо. Сосны раскинули зонтики крон под палящим солнцем, невероятно чистая вода отражала яркое небо. Берега реки изгибались, выставляя бока, укрепленные валунами. Аня машинально погружала в воду весло, подчиняясь командам инструктора, не чувствуя брызг, летящих в лицо, охлаждающих накаленную солнцем кожу.

На очередном пороге их лодку понесло быстрее, девушки взвизгивали и смеялись, немцы неуклюже махали веслами, Аня смотрела на Пашину спину, плечи, напрягающиеся бицепсы…Она перевела взгляд на свои тонкие руки, обгоревшая кожа покрылась белесыми пятнами. Женщина поддела тонкую кожицу, потянула. Снова и снова. Шум воды... Белая дверь с облупившейся краской…

— Правый борт, гребем, правый борт, — голос турка вывел ее из забытья.
— Давай греби! — возмутился Паша, повернувшись к застывшей жене. — Что ты рот раззявила?

И вода, бесконечно наполняющая ванну в Анином детстве, хлынула через край. Белая дверь заскрипела под напором, поддалась и разлетелась щепками. Аня вскочила с места, не обращая внимания на крики инструктора, схватила мужа за ноги и вытолкнула из лодки. Она перехватила весло поудобнее и, дождавшись, когда муж вынырнет из воды, ошарашенный, отплевывающийся, отпихнула его от борта. В лодке царила паника. Девушки испуганно визжали, отрывистые крики немцев напоминали лай своры овчарок, турок пытался развернуть лодку, чтобы выловить Пашу. И лишь Аня смеялась, запрокинув голову, золотые кудри развевались, глаза горели. Лодка задирала нос, перепрыгивая волны, и Аня стояла впереди, в ореоле брызг, воинственно размахивая веслом. Она напоминала деву-воительницу, которую высекали викинги на носу корабля, весло превратилось в карающий меч. Валькирия — успел подумать Паша, маневрируя в быстром течении. Когда лодку, а следом и Пашу, вынесло на спокойное место, Аня угомонилась, но грудь ее вздымалась, щеки рдели, и она была счастлива как никогда.

— Ты что творишь, дура? — выкрикнул Паша, плавающий на безопасном расстоянии. — Вдовой стать захотела?

— Ты что творишь, дура? — выкрикнул Паша, плавающий на безопасном расстоянии. — Вдовой стать захотела?
— Нет, — покачала головой Аня. — А вот развода — хочу.

Она стащила с пальца обручальное кольцо и швырнула его в воду. Попутчики ахнули, а Паша, помедлив мгновение, нырнул в прозрачную реку за крохотной искоркой, тающей в воде.

 

Ужинали они вдвоем. На скуле у Паши багровел синяк, глаз заплыл. А вот у Ани с губ не сходила легкая улыбка, глаза блестели, рядом с ней, на соседнем стуле лежала бирюзовая шляпка с цветком, малиновым, как закат над морем. Паша весь вечер не отводил от жены взгляд. Потрясение было слишком велико — его Анька, послушная, ласковая как собачонка, которая даже на замах падает на спину, подставляя мягкий живот, вдруг превратилась в рычащего зверя.

Паша видел в Ане огонь и раньше, когда говорил ей комплименты, баловал, интересовался ее мнением. Ему нравилось видеть, как она меняется, освещенная внутренним светом. А еще Паше нравилось чувствовать, что именно он подбрасывает веточки в пламя ее души, знать, что Аня зависит от его щедрости, он преисполнился собственной значимости и со временем стал скупцом… А она вдруг вспыхнула, как сухой лес, щедро облитый бензином. Загорелась так, что глазам больно, и остается только отойти, чтобы не обжечься. Но он смотрел на Аню и понимал, что не хочет терять ее. Ни прежнюю Аньку — нежную жену и заботливую мать, ни новую Аню — уверенную красавицу, которая может постоять за себя.

И Паша вдруг сполз со стула, бухнулся на колено, протянул руку с зажатым в ней кольцом.

— Аня, согласна ли ты быть моей женой? Снова… Опять… Теперь по-другому…

Люди вокруг зашумели, раздались аплодисменты. Аня протянула руку, подождала, пока Паша наденет кольцо ей на палец. Потом помогла ему встать и увлекла за собой на пляж. Им надо было столько всего обсудить. И Аня больше не боялась. Стоило закрыть глаза, и она снова оказывалась на носу лодки с веслом в руках.



 
 

Что не так с этим комментарием ?

Оффтопик

Нецензурная брань или оскорбления

Спам или реклама

Ссылка на другой ресурс

Дубликат

Другое (укажите ниже)

OK
Информация о комментарии отправлена модератору