Саша смотрел на Лору. Она держала в тонких пальцах рюмку водки и делала из нее маленькие глотки, смешно при этом морщась. Словно котенок, которому перышком щекочут нос. Саша любовался Лорой. Собственной женой, в браке с которой прожито два десятка лет, нажито двух сыновей, одного из которых недавно женили.

«Хороша, зараза», — в который раз думал Саша, глядя на изящный профиль жены. Брови красивой формы — вразлет, большие серые глаза, кожа гладкая, матовая. Не скажешь, что бабе за сорок. Конечно, выглядела бы она как среднестатистическая тетка, не выписывала бы кренделей по жизни.

От одного такого «кренделя», младше ее на десять лет, Лора недавно вернулась к нему, законному мужу. Вспоминая об этом, Саша сжимал кулаки и от ярости скрежетал зубами. Как представит, что она с этим… Убил бы.

Как представит, что она с этим… Убил бы. «Убить просто, — хмуро подумал Саша, — а как потом без нее жить?»

«Убить просто, — хмуро подумал Саша, — а как потом без нее жить?»

Он не хотел пускать Лору назад, но стоило только заглянуть в эти лучистые глаза, и Саша снова пропал, как и два десятка лет назад. Но и простить ее не мог. Что-то давило и скрежетало в груди, не давая полного выхода ни любви и прощению, ни гневу.

От этого Саше было плохо. Давление начало прыгать. То валит под столб, то падает ниже плинтуса. А еще ему было плохо от того, что считал себя слабаком: ни простить до конца не умеющим, ни забыть.

«Давно нужно было освободиться от нее, — думал он, наблюдая, как Лора аккуратно цепляет на вилку кусок ветчины, — видел же — ветреная, неверная, не моя. Или моя, кто скажет? Может, как раз такую заслужил».

Лора, допив рюмку, потянулась за следующей.

«Горе запивает, — понял Саша, — кренделя своего никак не забудет. Она — его прогнать из мыслей не может, а я — ее. Веселая семейка».

— Рюмку поставь, — рявкнул на жену так, что остальные гости, сидящие за столом у кумы-именинницы, недоуменно на него уставились. — Пожалуйста, — добавил уже мягче.

Саша не хотел кричать на Лору, но всегда получалось, что он выступал инициатором скандала. Смесь из подавляемых любви, ненависти, обиды иногда клочьями вываливалась из него, складываясь в обидные, порой ненужные слова и действия.

Лора демонстративно отхлебнула половину содержимого рюмки, с грохотом поставила ее на стол. Она никогда не была особо покорной женой.

«И откуда это в ней, — с тоской думал Саша, — ведь из глухой деревни родом, кроме грязи, огородов и скотины до 17 лет ничего не видела. Думал, беру в жены неиспорченную деревенскую девочку, а вон как вышло».

Саша вспомнил свою первую встречу с Лорой. Он — молодой, подающий надежды футболист, не из первого эшелона, конечно (он так в него и не попал), после травмы отдыхал в санатории в горах. Глушь невообразимая и красота такая же. Санаторий из бывших номенклатурных, устроено все так, что куда Европам. Цены заоблачные. В цену, наверняка, входила и возможность отдохнуть от людей в этой первобытной глуши. Обслуга — из местных. В штате обслуги и была Лора — взяли подработать. Первое, что поразило Сашу в ней — чистота во всем облике. Распахнутые настежь глаза, словно свежевымытые, до блеска, окна. А в них и удивление, и восторг, и радость. Хотя, чему радоваться? Тому, что тряпкой по полу елозишь?

Оказалось, что Лорка умна. Причем умна по-мужски. Любая проблема решалась у нее системно, без ахов, охов и слез.

Лора была абсолютно не схожа на городских, пресыщенных девчонок, с которыми Саше приходилось общаться до сих пор. Конечно, для нее он, пусть второразрядный футболист из не очень известной (но и не последней в списке) команды, показался принцем. В общем, он решил на Лорке жениться. А что? Интим всегда под рукой, точнее, под другим местом, борщи наваренные, все как положено.

В начале семейной жизни собственная жена ему просто очень нравилась, о большой любви речь не шла. Саша вообще был несколько ленив эмоционально. Обладая по-мужски притягательной внешностью, он привык к женскому вниманию и воспринимал его как должное. Но вскоре как-то так получилось, что обходиться без Лорки он уже не мог. В ее отсутствие чувствовал себя потерявшимся мальчонком: то и дело оглядывался по сторонам в поисках жены. Но это было еще не самым страшным открытием. Оказалось, что Лорка умна. Причем умна по-мужски. Любая проблема решалась у нее системно, без ахов, охов и слез. Да и силой воли она могла потягаться с мужем. Но его работа — вечные тренировки, ограничения в еде и т.д., приучила к жесткой самодисциплине. А Лорке зачем? Жила бы как нормальная баба кухней, салонами, фитнесами да детьми…

Странно было на нее смотреть — тоненькую, женственную, чистую, с лучистыми глазами, и такую… Со стальным стержнем внутри. Саша уже давно начал понимать: это не он ее, а она его выбрала. И роли поменялись: теперь Лорка — принцесса, а он — шут на задворках. И пошла она за него, чтобы вырваться из своей глухомани. Веселенькая ситуация для мужского самолюбия!

Но, в общем, жизнь ладилась: Саша в разъездах, на соревнованиях, сборах, тренировках. Лорка дома, с сыном. Возвращаться домой было приятно. Жена-красавица, убрано, приготовлено, сын умница. Но тут Лорке захотелось на работу. Дома показалось скучно, о деньгах речь не шла, Саша в то время очень хорошо зарабатывал.

— Куда на работу — полы мыть? — насторожился Саша. — У тебя же ни специальности, ни образования.

— Почему сразу полы! — взъерепенилась Лорка. — Продавцом в магазин. А диплом я куплю.

И ведь действительно, купила. Не Бог весть какого ВУЗа, но главное — «вышка». После этого Лорку очень быстро назначили директором того самого магазина, где она работала продавцом. Саша даже гордился ею, радовался.

— Ну ты и придурок, — как-то сказал ему младший брат Иван, — да всем, кроме тебя, ясно, что Лорка — любовница хозяйская, потому ее директором и сделали. Пока ты на своих сборах корячишься, она себе одним местом карьеру делает.

— Врешь! — благим матом заорал Саша и двинул брата в челюсть. А не стоило, потому что Иван оказался прав. Но за правду, как известно, иногда бьют больно.

Лоркино повышение в директора и стало точкой отсчета разрушения их семьи. Жена отбилась от рук совершенно, начав зарабатывать собственные деньги. А Сашку в это время списали — по возрасту и из-за травм. Век профессионального футболиста недолог. Он метался в поисках работы и раздумьях о том, как найти свое место в жизни, потому что кроме футбола ничего не знал и не умел. А Лорка, родная жена, в это время не просто не поддержала — дала пендель под зад.

Иногда в голову закрадывалась трусливая мыслишка: даже если вдруг снова кого-то заведет, пусть, лишь бы не бросила. Накаркал.

— Ты не в состоянии обеспечивать семью, какой ты мужик, — сказала она, — я бы тебе и пятеро детей родила, в том числе и лапочку дочку, только как ты их кормить будешь?

Это был странный разговор. Саша никогда не просил Лорку еще родить детей, он не был особо чадолюбив. Но этим она подала ему внезапную идею: а что, если заделать Лорке еще одного ребенка, куда она от него тогда денется? Лорка и правда быстро забеременела, только вопрос: от него ли?

Второго мальчика назвали Сережей, и Саша просто влюбился в ребенка. Да и Лорка поутихла: с малым на руках особо по работам и другим местам не набегаешь. Или с той стороны отношения сошли на нет, Саша уточнить не решился. Несколько лет их семейная жизнь вполне ладилась. Саша немного успокоился. Он любил детей, свой уютный дом, свою новую работу. Любил Лорку. До потемнения в глазах. Иногда в голову закрадывалась трусливая мыслишка: даже если вдруг снова кого-то заведет, пусть, лишь бы не бросила. Накаркал.

Однажды Лорка собрала чемоданы и, ничего не объяснив, съехала с квартиры. Детей Саша ей не отдал, да она и не очень стремилась их забрать. Уже потом он понял почему: Лоркин «крендель» был за нее младше на десять лет, и к отцовству, да еще чужому, как-то не приготовился. Раз в день Лорка приходила проведать семью, приготовить пацанам поесть. Старший, 20-летний Руслан, хмуро смотрел на мать, младший, 10-летний Сережка, рыдал каждый раз после ее ухода.

— Детей не жалко, — однажды спросил Саша, — что творишь!

— Жалко, — согласилась Лорка.

— Тогда почему!!! — взвыл Саша.

— Его люблю, на тебя смотреть не могу, — спокойно ответила она.

— Почему!!!

— Ты для меня слабак и неудачник. Ты ничего не смог. С такими-то исходными данными: родители обеспеченные, футбол-шмутбол, лагеря-отдыхи, одежка-жратва — все на высшем уровне. Чего ты сам стоишь? Ломаного гроша? Я смогла из дерьма выбраться. А он… Он — как я. Понимаешь? Не понимаешь…

— Я же тебя из дерьма и вытащил!!! — взревел Саша.

— Это все, на что ты способен.

Поговорили.

После Лоркиного ухода Саша хотел уйти в запой. Но из этого ничего не вышло. Не приученный к алкоголю организм яростно сопротивлялся. У него начало болеть сердце. Постоянно, тупо, днем и ночью, хотя врачи ничего серьезного не находили. Если б боль можно было разбавить алкоголем, может, она бы немного поутихла. Саша зашел с другой стороны и попробовал заводить отношения — полный швах. После 20 минут общения ему хотелось, чтобы дама ушла и на его горизонте больше не появлялась.

А потом она вернулась. Бледная, худая, злая. Видно, «крендель» из той же породы, что и Лорка, оказался ей не по зубам.

Вот так с детьми, без Лорки, он промаялся полтора года. А потом она вернулась. Бледная, худая, злая. Видно, «крендель» из той же породы, что и Лорка, оказался ей не по зубам. Швырнула на стол ключи и сказала:

— У нас теперь есть еще одна квартира. Кому-то из пацанов достанется.

— Заработала? — криво усмехнулся Саша.

Он не знал, что ему делать: то ли гнать ее, то ли обнять — истосковался. Вдруг схватил брошенные Лоркой ключи и с силой зашвырнул их в открытое окно.

— Как хочешь, — равнодушно пожала она плечами и ушла в спальню.

С тех пор, как Лорка вернулась, сердце у Саши начало болеть в два раза больше, хотя ничего серьезного врачи по-прежнему не находили. Ему стал сниться странный сон: будто он идет на двух дорогах сразу, и на одну из них у него не хватает сил сойти, хотя надо, очень надо. Лорка как-то угасла. Она по-прежнему оставалась красивой и желанной, но что-то из нее ушло. Погасили огонек. А в общем… В общем, живут. Как-то…