Пролог Демона

Ей было шестнадцать, ему двадцать пять,
Промозглая осень, случайная встреча.
Она еще знала, что хочет летать,
А он уже понял, что счастье не вечно.  

Любовь — гордая хищная птица,
Любовь — вечного неба дитя,
Любовь рыщет голодной волчицей
И нас убивает шутя.

Демон гнал свою машину, прорезая город насквозь. Он давно уже не жил здесь, а просто приезжал по мере необходимости, но значительно лучше чувствовал себя вдали от людей. Где-нибудь в лесу, на проселочной дороге, у озера, на реке, даже на каких-нибудь малоизвестных развалинах неизвестно чего: то ли молочной фермы, построенной в глуши советскими пионерами на заре становления их призрачной власти, то ли старинного замка, возведенного гордыми непримиримыми крестоносцами по пути к Иерусалиму. У него хватало друзей, хватало подруг, хватало товарищей, знакомых и вообще. Но он не слишком тяготился общением с ними, возможно, даже и не слишком дорожил всем этим.

Демон ехал себе, по своему обыкновению нарушая все возможные правила дорожного движения. Ребят из ДПС согнал прочь с дорог кстати начавшийся осенний ливень, один из последних, оплакивающих ушедшее лето и умиленно встречающих осень. Небо действительно изрядно прохудилось в тот день, щетки дворников едва успевали на секунду приоткрыть завесу, чтобы Демон мог совершить очередной спорный маневр, не теряя скорости.

И как он увидел ее? Это просто уму непостижимо. На автобусной остановке, состоявшей из обычной скамейки со столбом, у длинного глухого бетонного забора одиноко мокло какое-то маленькое существо. Незнакомое Демону существо женского рода лет пятнадцати на вид, в юбчонке и синей блузке, с сумочкой через правое плечо. Зонта у существа не было. Зонта не было, это правда, зато были широко распахнутые испуганные глаза с потеками туши под ними, бледные щеки и озябшие руки, вцепившиеся в ремешок сумки. Были еще мокрые волосы и плечи, подтянувшиеся вверх в своем стремлении укрыть от непогоды худенькую шею.

— Тебе куда? — с улыбкой спросил Демон. На самом деле полный его вопрос звучал бы так: «Тебе куда, горемычная?»

Демон решительно бросил свою дерзкую машинку к остановке, покачав при этом головой. Он остановился рядом с существом, наклонился и жестом руки пригласил ее внутрь. Существо охотно забилось в теплый уют машины на кожаное сиденье (тоже большой плюс ввиду случившихся погодных условий).

— Тебе куда? — с улыбкой спросил Демон. На самом деле полный его вопрос звучал бы так: «Тебе куда, горемычная?»
— Мне? — переспросило существо, шмыгая носом. — Мне до конечной…
— Хорошо, — этот маршрут устраивал Демона полностью, как раз им он и пробирался вон из города.

Он резво отчалил от набережной-остановки и погнал машину по ручью-дороге. В это время на небе кто-то окончательно и бесповоротно сошел с ума, и по крыше машины застучал немелкий град. Существо на пассажирском сиденье прохватил легкий озноб. Видимо, девчонка прикинула, что бы ее ждало, останься она на остановке. Или выбери Демон другой путь прочь из города. Но в тот день им обоим почему-то было предначертано другое.

Он тогда привез ее в какой-то неприглядный дворик, образованный нагромождением панельных девятиэтажных уродцев, довез до самого подъезда, потом остановил машину.

— Ну, беги, — сказал он существу.
— Спасибо, — она улыбнулась, видимо, хотела быть вежливой даже в одежде, насквозь промоченной дождем.

Она промедлила несколько мгновений, потом взялась за ручку дверцы и вышла из машины. Аккуратно и нежно захлопнула за собой дверь и побежала к подъезду.
Демон с грустной улыбкой посмотрел ей вслед, усмехнулся сам себе, потом все так же дерзко помчался по своим делам.

Потом он ехал в мокрый и холодный лес, вспоминая те несказанные слова, которые он прочел в лице и глазах этого юного женского существа, не решившегося ни о чем его спросить, хотя ей и хотелось.

Демон давно уже привык к тому, что — не все и не всегда. Только иногда и чуть-чуть. Если придерживаться этого правила, оно сэкономит тебе кучу нервов и здоровья. Именно поэтому Демон зачастую наслаждался мимолетными взглядами, но дальше ускользал. Ведь мимолетные взгляды чаще всего полезно так и оставлять мимолетными. Меньше будет разочарований. Меньше бесполезной траты времени. Да и самый мир будет казаться более приятным местом, чем то, каким он на самом деле является.

Демон с грустной улыбкой посмотрел ей вслед, усмехнулся сам себе, потом все так же дерзко помчался по своим делам.

Вот и сегодня — так приятно ехать себе, улыбаться в пустоту и в промокший воздух, носом улавливать призрачный запах шампуня или геля для душа этой полностью незнакомой девчонки, оставляя побольше места для себя самого в этой истории. А может, это не шампунь и не гель для душа, а бальзам или ополаскиватель, молочко или еще какая-нибудь дрянь… да мало ли что применяют в своей практике женщины, даже (а может, как раз — особенно!) если они совсем юные. Чувствовать этот совершенно случайный запах в салоне своей машины, не зная ни имени девчонки, ни чего-то еще, что можно было бы связать с ней. Помнить только ее неловкость при общении с человеком старше ее по возрасту.

А что же? Да, ей хотелось узнать что-то о нем. Может, имя. Может, номер телефона. Но, во-первых, она не решилась спросить, во-вторых, он бы ей ничего не сказал. Отшутился бы как-нибудь, да и все дела. Подвезти мокнувшую под дождем девчонку — это одно, а как-то с ней знакомиться — совершенно другое. И он действительно искреннее надеялся на то, что совсем никак не прорастет в этом озябшем существе. Что горячий душ, в который она, безо всякого сомнения, залезет дома, своими приятными струями смоет с нее и холод дождя, и неловкость такой встречи. Оно и к лучшему.

Жизнь такая штука, брат, кто не прав, тот виноват,
А виновных судят строго!
Из огня да в полымя, вот и ты — а вот и я,
Прожил день, и слава Богу!

Месяц спустя после того происшествия, может, чуть больше или чуть меньше, Демон слушал такие откровения в своей машине, намереваясь, как и обычно по пятницам, убраться прочь из города с его вечным сумасшествием и присутствием тысяч странных жителей. Ему сегодня предстояло забраться в диковинную глушь, где он ни разу еще не был, да и вообще мало кто там был. Только дикие звери. Демону очень хотелось побродить их тропами, в чем-то самому стать зверем.

Демон остановился возле киоска, в очередной раз нарушив правила парковки, где купил себе литровку кока-колы. Забрав сдачу и сунув ее в карман своих любимых, но сильно порванных от времени джинсов, обернулся к машине и снова увидел существо.

Ему сегодня предстояло забраться в диковинную глушь, где он ни разу еще не был, да и вообще мало кто там был. Только дикие звери.

Это было то самое существо, которое он однажды почти уберег от дождя. Скорее, он не узнал ее, а догадался. Существо стояло возле его машины и улыбалось ему. Намечалась дурацкая ситуация. Тем не менее Демон, не почувствовавший в себе совершенно ничего, даже не ощутивший прикосновений досады или неудовольствия, или же, наоборот, хотя бы малейшего удовольствия, тоже изобразил улыбку на небритом лице. В голове его быстро возникли мысли о том, как можно разрешить эту сцену в ту или иную сторону. Ведь если хмуро спросить у нее: «Мы знакомы?», она, скорее всего, просто испугается и сама собой уйдет. Если же сказать ей «привет», это внушит ей чувство того, что они знакомы. Можно даже просто предложить ей снова ее подвезти, как-то легко и незамысловато пошутив на этот счет. А можно было и…

— Привет. Как твои дела? — спросил Демон с улыбкой.
— А-а…, нормально, — она даже сразу не нашлась, как к нему обратиться, то ли на «ты», то ли на «вы».
— Куда едешь?
— Домой.
— Подкинуть? — спросил он, глядя на нее незамысловато и спокойно.
— Да! — улыбнулась она, чувствуя себя не слишком уверенно под его взрослым и таким опасным взглядом. Под взглядом, таящим в себе сотни недоступных ей мыслей.

Он открыл для нее дверцу машины под неодобрительными взглядами престарелого сообщества, оккупировавшего скамейку на остановке.
Магнитола разродилась неожиданными признаниями:

Ни подруги, ни жилья — вот и ты, а вот и я,
Да куда ж теперь мне деться?

Демон сам себе немного печально улыбнулся, вместе с тем сохраняя превосходное настроение.

— Все так плохо? — спросило женское существо, вроде бы ни о чем, но Демон понял, что это комментарий к песне.
— Это просто песня, — это была не просто песня, но ему не хотелось углубляться в обсуждение этой темы.
— А меня зовут Оля, — сообщила девчонка.

Это было то самое существо, которое он однажды почти уберег от дождя. Скорее, он не узнал ее, а догадался.

Понемногу они стали разговаривать. Вскоре выяснилось, что Оле ни много ни мало, а «ну-вот-буквально-почти-уже-совсем» семнадцать лет. Демону было даже интересно поболтать с ней ни о чем.

Они остановились возле ее подъезда, но на этот раз она задержалась минут на десять, а перед уходом спросила, можно ли ей оставить свой номер телефона. Она за раз нарушила с десяток правил поведения юных обольстительниц, но не придала этому никакого значения, видимо, просто ничего не знала об этих идиотских правилах. «И ведь что самое удивительное, — подумалось Демону тогда, — чаще всего соблюдением этих правил гордятся те, кто к двадцати становится женщиной с богатым прошлым. А те, кто остается девушкой к двадцати пяти, только удивляются бредовым сценариям, которые никогда не соблюдали».

Демон только пожал плечами в ответ на ее предложение, и она сказала ему свой номер. Он его куда-то записал, не собираясь сохранять, а потом она упорхнула, и он уехал в свой лес.

Потом было много всего, в общем понимании называемое «ничего-то и не было». Непостижимым образом девчонка узнала его номер, звонила ему, писала СМС. Он даже, немного грустно улыбаясь, ответил на несущественный процент ее сообщений. Иногда они встречались зачем-то. Может, дело все было в том, что ему и самому изредка становились невыносимыми серость и однообразие существования. Хотелось чего-то. Ни в коем случае не обидеть эту маленькую девочку, такую доверчивую и отзывчивую, но послушать ее болтовню, пытаясь самостоятельно перенестись в те дни, когда деревья были большими, а жизнь — намного проще. Она стеснялась позволять себе что-то большее, чем прикосновение к его руке, а он сознательно не касался ее и пальцем, понимая, что нельзя этого делать. Вот таким странным образом и развивались (или не развивались) их взаимоотношения несколько месяцев подряд.

Примечание: в тексте использованы фрагменты текстов песен Сергея Трофимова.