Елена
Кондулайнен из тех актрис, чей экранный имидж сформирован не столько киноработами,
сколько закадровым эпатажем зрителя. Став одним из первых секс-символом нашего
кинематографа после съемок в картине "Сто дней до приказа", она основала "Партию
любви", вступить в которую не посчитали зазорным такие публичные персоны, как
Александр Панктаров-Черный, Михаил Звездинский, Борис Хмельницкий, Мария
Арбатова и другие.
Потом ее идейный предводитель ушел в декрет, и о необычном объединении стали забывать. Но даже недолгое существование партии, замешанное на слухах и домыслах, укрепило шлейф с оттенком скандальности, сопровождающий Кондулайнен.
Вскоре актриса вернулась не только на экран, но и на театральные подмостки. Стала выступать в концертных программах, исполняя романсы и песни собственного сочинения. А совсем недавно мелькнула в популярном телепроекте "Последний герой-3".
Именно с него я хотела начать разговор с Еленой, но она отказалась развивать эту тему. Более того, вся беседа шла в иных русле и тональности, нежели можно было предположить исходя из экранного имиджа актрисы. Впрочем, судите сами…
- Я сейчас репетирую в театре Киноактера пьесу "Все о Еве", - начала свой рассказ Кондулайнен. - Когда-то я с нее начинала работу в театре Комедии им. Н.П. Акимова в Ленинграде. Я пришла туда в 1986 году именно на эту пьесу. И репетировала именно Еву. А сейчас, спустя 17 лет, репетирую уже Марго, знаменитую актрису, звезду - в одноименном фильме ее играла Бэтт Дэвис. Это очень интересная вещь, показывающая не только сцену, но и ее закулисье. Режиссер спектакля - Геннадий Сейфулин, который некогда и привлек меня к театральной жизни в Москве. Я долгое время после переезда из Ленинграда в Москву не хотела возвращаться в театр, потому что не видела режиссера, который был бы мне интересен в работе. Я ведь работала и училась у Додина. А руководителем у меня был Товстоногов, и мы, студенты, все время ходили на спектакли БДТ. Это школа очень высокого класса. И поэтому мне было трудно определиться в дальнейшем. Да и театр долгое время был в какой-то не той форме, все перестраивались. А сейчас бум театральный, масса антреприз и есть очень интересные постановки.
-
Но ведь это не единственная ваша театральная работа в настоящее время?
-
Да, я еще играю в театре Луны два спектакля - "Губы" и "Путешествие дилетантов".
А еще у меня премьера в филиале театра Маяковского, на Сухаревской. Там у меня
роль Клеопатры в пьесе Юлиуса Эдлиса "Игра теней". Это спектакль начинающего режиссера.
Так что я начала с молодыми работать. Там у нас и хулиганства есть.
- Хулиганства?
- Ну да, например, интересные сцены любви, -
чуть кокетливо отвечает Елена. - Но в то же время это спектакль для зрителей,
которые любят думать. Потому что материал очень
силен. И там столько текста. И такое наслаждение его говорить. Артисты обычно
плохо запоминают текст. А я хорошо и много запоминаю.
-
Тогда вам легко в сериалах сниматься. В них ведь обычно много текста и мало времени
на ознакомление с ним.
- Вы знаете, я пробовала в сериалах работать,
но мне это не нравиться. Это все-таки низкий уровень. А во мне всегда была глубина.
Другое дело, что раньше я ее не показывала, и в кино меня использовали поверхностно,
хотя я снялась почти в 40 фильмах. Сейчас я берегу себя для новых проектов. Я
очень увлекающийся человек и считаю, что актриса не
имеет права долго засиживаться в одних ролях. Но предлагается мало достойных
работ. Я и не смотрю сериалы. Хотя мне повезло. Я, например, снималась в "Маросейке
12", но этот сериал снят как кино. И там самостоятельные серии. И сейчас я еще
снялась в четырехсерийной комедии.
- С кем вам проще
работать - с молодыми, начинающими или уже состоявшимися, известными?
-
А мне со всеми очень легко. Просто потому что я всегда без претензии отношусь
к артистам. И я ненавижу конфликты.
Придерживаюсь мнения, что надо искать ошибки в себе, а не других. Поэтому я никогда
не раздражаюсь.
-
Вы не реагируете на раздражители или выпускаете пар в другом месте?
-
У меня нет этого пара вообще. Масштаб моих внутренних проблем - в силу моего характера
- не бытовой. Я все время думаю "быть или не быть". Поэтому многие вещи меня не
затрагивают: я смотрю на них и думаю, что обращать на них внимание - ниже моего
достоинства. Я могу расстроиться, плакать из-за чего-то. Из-за того, что в мире
проблемы. Надо мной всю дорогу издеваются по этому поводу. "Лена, ты чего такая
грустная? В Перу переворот или где-то еще напряженка?" Меня очень волнует, что
люди несчастны, что кто-то голодает, кому-то
жить тяжело. Вот эта несправедливость меня расстраивает. Я все время внутренне
плачу.
- Это умозрительное расстройство или вы пытаетесь
помочь, принять посильное участие?
- А как я приму посильное участие?
В том то и дело, что я понимаю, что ничего не могу. Хотя, когда я создавала свою
Партию любви, все ходили злые и о любви не думали. А я таким образом старалась
привить доброту. И заметила, что постепенно и передачи какие-то про любовь появились.
Пошла мысль. Вероятно, моя идея послужила очень хорошим толчком к тому, чтоб люди
расслабились и вспомнили о любви. Говорят, что зло продуктивнее, чем добро. Потому
что если ты навязываешь свое добро, оно может превратиться в зло. Поэтому ты просто
своим примером, своей жизнью должен доказывать свою позицию. И нужно быть близкой
простым людям, а не выделяться в своем звездном статусе.
Период ощущения, что я - звезда и значит должна отличаться и выламываться, прошел.
-
Вы недавно к этому пришли? Ведь до этого долго и достаточно успешно поддерживали
эпатажем имидж секс-символа...
- Правильно, и это был абсолютно родной
период. Я никогда не врала. Я жила и отражала действительность. Что происходило,
то я и отображала - не фальшивила и не играла. Тогда было такое время. Сейчас
я по-другому ощущаю то, что происходит вокруг меня. В этом, наверное, и заключается
популярность артиста и его востребованность. Он должен быть собой, чувствовать
жизнь и отображать ее в своих ролях.
- Вам тот образ
неинтересен теперь?
- Почему? Я вижу себя со стороны и знаю, какая
я была. Я была искренна. Заметьте, что никто меня не повторил. Нет больше подобной
эпатажной фигуры. Появись она - и это было бы фальшиво. Ее бы просто не приняли,
как меня. Поменялась атмосфера времени, и я поменялась вместе с ней. А сейчас
требуется другая героиня - стеснительная, скромная, не кричащая о себе, а страдающая.
- Это то, какая вы сегодня? Вы и ваша героиня?
- Да. Потому
что сейчас пришло время больших страданий. В Чечне война. Кармадон случился. Норд-Ост.
Вообще наша нация - страдающая. И Достоевский отсюда и все глубоко страдающие
люди. Сейчас пришло такое время. Ощущение большой беды. Нет уюта. Стало больше
денег, а нет радости и счастья, веселья. Мы что-то потеряли. И вот эта вечная
погоня за хорошим как раз и разрушает наше счастье. Потому что предела этого желания
"жить хорошо" - нет. Поэтому мы все время недовольны. Раньше мы ценили другие
категории - дружбу, любовь.
- Какой невеселый у нас
разговор получается...
- А почему должно быть весело? Если честно,
мне надоело быть шутом гороховым. Я считаю, что я была им. Я всех веселила, всех
вдохновляла. Говорила: "Давайте-давайте". А мне так надавали люди в ответ…
- Чем? Непониманием?
- Да. Тебе весело - ну, получи. Морально,
психологически. Меня не принимали, не любили
и не понимали. Они были другие. Думали: "С чего она такая, если так все плохо?"
И я стала как все.
-
И что - жизнь наладилась?
- Ну, теперь меня понимают и принимают.
Всем хорошо. Только мне плохо. А тогда мне было хорошо.
-
Так может, стоит опять…
- А я не режиссирую ничего. Как происходит,
так и происходит. Сейчас происходит так. Такой период наступил. Получила по лицу
как следует, и теперь я в таком состоянии. Может, через какое-то время у меня
это пройдет, и я стану такая, какая была раньше - веселая.
-
И долго вы прибываете в этом пасмурном настроении?
- С прошлого лета.
Для меня это большой период. Масса всего случилось, и у меня произошло переосмысление.
С другой стороны, человек тоже взрослеет. Я все была 16-летняя, а сейчас мне
уже 25 (смеется). И для других я в этом новом качестве и возрасте даже интереснее.
